Для каждого человека время неумолимо сжимается до пределов душевного стресса, концентрируется, собирается в комок. Отбрасывая, отстраняя все лишнее — суету, мишуру. Чтобы потом вместе с внутренней начинкой — душой покинуть бренное тело и выйти за пределы физического состояния, за порог суматошного нашего мирка. Посыл прост — если душа неспокойна, значит, ей есть куда стремиться. В нашем сегодняшнем житейско-информационном пространстве душа Высоцкого чувствует себя вполне вольготно. Хотя, казалось бы, этот человек ушел из мира, очень многого недосказав, недокричав, недопев, недолюбив. Одни сплошные НЕДО. Но за свою слишком короткую по человеческим понятиям жизнь Высоцкий прожил столько РАЗНЫХ ЖИЗНЕЙ, что многим и не снилось. И натворил ТАКОГО, что «творцам» всех мастей и званий вполне хватило бы на несколько жизней.

По всему получается, душа Высоцкого — это не только и не столько его персональная ДУША. Фактически она давно стала душой народа. Олицетворенной в избранном человеке, ТВОРЦЕ. Не так давно я прочитал у замечательного по авантюрной смелости писателя Александра Проханова: «Душа народа? Он до смерти работает и до полусмерти пьет, как сказал Некрасов. На самом деле русская душа — это то, что дремлет, спит, тоскует, мучается, совершает свинства, пока у нее нет звезды небесной. Когда она зажигается, душа эта совершает невероятные подвиги. Если звезда гаснет — душа засыпает, и мы снова становимся разгильдяями, пьяницами, разбойниками, бунтарями».

Душа Высоцкого ГОРЕЛА, ГОРИТ и будет ГОРЕТЬ всегда.

Кто бы что ни говорил, как красиво и образно ни вещал, все написанное о Высоцком, будет вторичным. Даже самые-пресамые распрекрасные словеса о кумире миллионов! Основа восприятия всего Владимира Семеновича — его творческое наследие. Но оно, по мнению многих «высоцковедов», изучено почти до предела. Остались тайны, покрытые мраком на государственно-чиновничьем уровне. Вряд ли эти загадки откроются миллионам! Скорее всего, так и канут в недрах музея имени ВВ. Лягут, возможно, уже и лежат под долгим запретом чинуш-родственников. Жаль…

Но порой мне кажется, о Высоцком написано уже все. Настолько объемно-значительными кажутся горы воспоминаний о нем. Просто айсберг из напыщенных слов и восторженных эпитетов! Ведь и самого Высоцкого можно смело сравнивать с огромным айсбергом. Правда, людям видна, а значит, известна лишь его не тонущая вершина. А что же остается там, в глубине? Вопрос, на который никогда не будет ответа. Даже через много лет после смерти поэта, актера, барда. Если объединить все эти творческие эпитеты, то получится — Великой Личности. И вот что важно — интерес к жизни и творчеству этого удивительного человека нисколько не ослабевает.

Но глубинные тайны могучего айсберга очень медленно, постепенно всплывают на поверхность, обнажаются. Безмолвные льды, долгое время находившиеся под водой в неизвестности, оттаивают, оживают. Волны информации от всплывающего айсберга расходятся кругами по всему свету. Появляются все новые и новые факты из очень насыщенной биографии кумира. Сведений этих становится так много, что книги о жизни и судьбе Высоцкого скоро не будут умещаться на одной полке. Такими масштабами измеряли количество книг раньше. Теперь «полки» становятся все безразмерней и вневременней. Скоро они вовсе исчезнут. А посмотрите, что творится в Интернете!

К сожалению, в книгах этих много повторной информации. То есть той, которую люди уже давно знают. Хотя встречаются очень даже позитивные, информационно насыщенные произведения. Жаль, правда, многие авторы грешат оценочностью, категоричностью, предвзятостью. Как можно, к примеру, от первого лица рассказывать о личной жизни талантливейшего человека, не будучи с ним даже знакомым? На это ведь имеют право лишь единицы — редкие люди, знавшие Высоцкого при жизни.

Язык моей книги прост, ясен. Но если кому-то очень захочется упрекнуть автора в излишней скандальности, пусть прочитает слова вдовы Владимира Высоцкого — Людмилы Владимировны Абрамовой. Это самые главные козыри моей внутренней защиты: «Чем больше мы узнаем

правды — пусть самой горькой

, тем скорее поймем, что никакая правда не может бросить тень ни на Володю, ни на нас… Я сама страшно хочу этой правды…

Но в какой степени мы — именно мы — готовы к этому?

(выделено автором). Готовы к тому, чтобы говорить правду, заглушая собственные мелкие, но очень ощутимые обиды…

Но надо говорить все. Проходит время, и остается одна голая правда. Но если мы не скажем все сейчас, то правда может оказаться неполной

(выделено автором)».

Сильные, смелые слова. Хотя у Людмилы Владимировны, возможно, есть все основания считать по-другому. С конца 80-х годов по Москве распространялась в перепечатках повесть некоего Абычева под названием «Кольцо». Как говорит сама Абрамова — «вранья там нет». В одном из своих редких интервью она заявила: «… я этому человеку (Абычеву. —

Авт.)

никогда в жизни не прощу, потому что я просила этого не распространять. Он мне эту вещь показал, и я его просила ни в коем случае не тиражировать. Я считаю, что он — подлец. И если бы была возможность злобно, по-хулигански, ему ответить, я бы это сделала. Хотя моя личная обида несправедлива, потому что по-настоящему плохо не то, что он — мерзавец. Подлость в том, что повесть написана от первого лица и что якобы, существует магнитофонная запись. Н и к о г д а, никогда этого не было!» Но в то же самое время Абрамова почему-то оговаривается: «Настоящего вранья, подлога там не было. Есть попытка имитировать мою манеру говорить…» Странная, какая-то таинственная история.

«Чем больше мы узнаем правды…»

Через друзей из провинции мне удалось достать эту «повесть» — рассказ Людмилы Абрамовой о Высоцком и о себе, отпечатанный еще на машинке. Без указания авторства и времени написания.

— На ваше предложение рассказать о Высоцком и его близком окружении отвечаю категорическим отказом. Я сама журналистка и считаю это делом низким, безнравственным, (странно так говорить о себе и своей профессии. —

Авт).

Я с такими людьми встречалась, что вам и не снилось. Хорошо знала всех женщин Высоцкого и его самого. Но не считаю себя вправе обсуждать его личную жизнь и тем более предавать ее огласке. Если люди наживаются на этом, Бог им судья. К чему вы копаетесь в чужом белье? Безбожно и постыдно обсуждать жизнь другого человека! Зачем сознательно взваливать на себя такую тяжесть? Ведь не за горами разговор с Богом. Люди любят подсматривать в щелку и залезать под чужие одеяла. Но что в этом хорошего? Почитайте книги моего бывшего мужа, там сплошное вранье! (сильно, но, по крайней мере, очень откровенно о бывшем любимом человеке. —

Авт.).

Какие бы аргументы я ни приводил этой экзальтированно-категоричной даме: что не считаю рассказы друзей Высоцкого о его личной жизни ковырянием в чужом белье, что книга моя вовсе не вторичные фантазии безумного фаната, что не собираюсь никому и ничему давать оценку, и что не ставлю себе цель врать, в ответ слышал: «Для мужчины позор влезать в любую личную жизнь, кроме своей (непонятно, зачем в нее влезать, если ты и так в ней живешь —

Авт.).

На чужих костях, на воспоминаниях зарабатывать 30 сребреников отвратительно! Унизительно! Одумайтесь! В церковь сходите. Заведите лучше роман. Влюбитесь в какую-нибудь женщину. Это будет только в вашу пользу. И вызовет мое уважение» (а это уж зачем? —

Авт.).

Жена известного кинорежиссера Александра Наумовича Митты — Лилия Моисеевна Майорова занимала в жизни Владимира Высоцкого особое место. Сам Митта не раз говорил, что его жена всегда была ближе к Владимиру, чем он сам. Лилия Моисеевна знает о Высоцком очень много потому, что он сам делился с ней сокровенным.

Я решил вставить в книгу наш негромкий разговор. Потому что он очень нехарактерен. Послушав размышления Лили Моисеевны о природе, нравственной сути человеческих отношений, начинаешь лучше понимать, сознавать, кто мог быть для Высоцкого истинным другом. Люди с какими качествами были ему по-настоящему близки.

И как можно без оскорблений, унижения своего и чужого достоинства, общаться с такими «хулиганами» пера, как автор этой книги. Невольно сравниваешь этот разговор с предыдущим. И находишь в последнем гораздо больше позитива. Пусть информационно он и не очень «богат» на дешевые сенсации.