Сибирская тайга — не остров Даниэля Дефо; морозы под пятьдесят и бананы не растут, но жить можно знающему человеку. Своеобразная инструкция по выживанию, переходящая в банальную земную фантастику и наставление современному поколению.
1
Один из самых надежных, но уже очень старенький грузовой самолет АН-12 совершал привычный чартерный рейс в Заполярье. Дослуживал он свой последний трудовой год и летал всюду по необъятным просторам нашей Родины. Летал и за рубеж, перевозя туда-сюда различный груз.
Командир корабля тоже на следующий год уходил на пенсию, а пока два ветерана гражданской авиации усердно трудились. Второй пилот, штурман и бортинженер перейдут, переучатся позже на другой тип самолета.
АН-12 летел над необъятной Сибирской тайгой и только через час должен был добраться до начала тундры, где высокие и могучие деревья встречались реже, а местность изобиловала болотами, озерами и равниной. На борту обычный груз для полярников — теплая одежда, еда, ружья с патронами, топливо, бензоинструменты и всего один пассажир — врач, решившийся после интернатуры поработать на крайнем севере.
Обыкновенно после интернатуры врачи предоставлялись сами себе в плане рабочих мест — где найдешь: там и станешь работать. Только избранным предлагались хорошие местечки. Избранным не по знаниям и умениям, а по связям, естественно. Каждый мог поработать в сельской местности, но Илья Борисов выбрал Заполярье. Даже не город или поселок, а научную станцию. К суровым условиям севера деревенскому сибирскому парню не привыкать…
Илья смотрел в иллюминатор — внизу проплывала однообразная картина: зеленое море холмистой тайги с «плешинами» лиственных деревьев и хвойной лиственницы, которая сбрасывала свои иголки на зиму. Начало мая и деревья еще не успели обзавестись листвой. Бескрайние просторы где на тысячи километров ни одной живой души. Он вспомнил стихотворение:
2
Снежинки-пушинки кружились и падали бесшумно всю ночь на Покров. В городе снег в это время еще не ложился и только старики рассказывали, что когда-то с тринадцатого на четырнадцатое октября белое покрывало застилало землю. Уже не первый раз шел снег в тайге и сейчас лег основательно и бесповоротно, позволяя передвигаться на лыжах. Илья сделал их заранее. Он не стал выпиливать доски бензопилой из бревен, лыжи должны быть более крепкими. А для этого доска добывалась естественным путем — так называемая дрань.
Топором на торце елового бревна делался заруб, в который постепенно вбивался деревянный клин. Клин продвигался вглубь, расщепляя бревно вдоль волокон, не перерубая их. Такая доска по прочности всегда превосходила любую доску с пилорамы. Илья сделал и своеобразный рубанок, вставив в деревянный брусок лезвие от топора. Конец обструганной доски распаривался в кипятке и загибался, образуя носок лыжины. Позже лыжи подбивались медвежьим мехом. Его он взял с лап, а остальной шкурой укрывался вместо одеяла. Такие лыжи хорошо катились с горки, но не скользили обратно, когда приходилось подниматься на сопку — мех не давал.
Илья встал с полатей, откинув медвежью шкуру, которой он укрывался ночью. В доме уютно и комфортно, вторая медвежья шкура лежит на полу, сделанный на совесть сруб прекрасно хранил тепло. Он вышел на улицу. Пушистый снег вокруг дома еще не был придавлен ни единой птичьей или звериной лапкой и хранил девственную чистоту. Вскоре лес оживет от сна и появятся следы на белоснежной природной скатерти. Небо все еще хмурилось тучами, но уже не сыпало белыми пушинками. Деревья замерли в неподвижности без единого дуновения ветерка. Казалось, что маленькие сугробчики на ветках деревьев не дают им пошевелиться.
Тайга… Закон единства и борьбы противоположностей… Самое страшное и красивое место одновременно. Оно не годится для проживания человека. И если уж он оказался там, то выжить может только выносливый, знающий и подготовленный.
Великолепные пейзажи, красоты, загадочность, непредсказуемость и опасность одновременно — это тайга. Тайга… Закон-тайга… Она имеет строгий набор инструкций и правил, помогающих остаться в живых. Этот закон не имеет исключений и его нарушение не прощается. Это Илья Борисов знал с детских лет. Выросший в деревне, он ориентировался в тайге, как у себя дома. С ранних лет мог определить направление по часам — цифра «1» и часовая стрелка, обращенная на солнце, образуют угол, середина которого указывает на юг. Он не читал инструкции для туристов по ориентации в тайге, которые, может быть, написаны человеком никогда в тайге и не бывавшим. Он знал по опыту, что мхи и лишайники растут на затененной стороне дерева и части света здесь совершенно не имеют значения. Он знал, что муравьи тоже не читают инструкций для туристов и располагают свои жилища на прогретых солнышком участках земли. И им все равно — южная это сторона куста или северная.