ПОВЕСТЬ

Эми Элфос, младший стажер Стальной Когорты, вышел из высоких кованых ворот Гвардейских казарм и не спеша двинулся вверх по улице. До начала матча оставалось чуть меньше получаса, но он и не думал торопиться: во-первых, до стадиона было минут двадцать ходьбы, даже если будешь плестись как беременная черепаха, а во-вторых, восходящая звезда, левый полукрай «Смертоносных Ангелов», мог позволить себе прийти минута в минуту, чтобы заставить тренера пару раз вспотеть: а вдруг Эм «Торпеда» опоздает к началу, а то и вовсе не придет… Пусть попрыгает, старый боров!

Теплый апрельский день клонился к закату, и последние лучи весеннего солнца струились на затихающий город. а он дремал под ними, словно разнежившийся кот. Улицы были почти пустыми, лишь изредка навстречу попадались гулящие парочки да армейские патрули, почтительно козырявшие Элфосу. Он отвечал им небрежно, чуть вскидывая вверх правую руку, весь погруженный и мысли о предстоящем матче.

Серая громада Стадиона открылась за поворотом дороги неожиданно, словно выскочив из-под земли, и Эми в который раз удивился его размерам. Стадион напоминал бетонное блюдо невероятной величины и, в то время когда игры проходили еще в присутствии болельщиков, мог свободно вместить добрых триста тысяч беснующихся, вопящих, размахивающих флагами фанатиков. Но, слава Богу, вот уже почти два десятка лет, после Сейского побоища, доступ зрителей на трибуны был прекращен, так что дни могли наблюдать за ходом матчей только по телевизору, собирались кучками в клубах или молочных барах, и, для того чтобы разбить башку кому-нибудь из болельщиков другой команды, нужно было пойти па улицу, так что возникающие изредка стычки даже и близко не напоминали настоящие сражения, кипевшие раньше в цементных лабиринтах стадионов.

Миновав тройной полицейский кордон и кивнув нескольким знакомым, Эми Элфос шагнул в синеватый блеск лучевого барьера и оказался в раздевалке. Почти вся команда была уже одета, и теперь игроки отдыхали перед игрой, развалившись в огромных мягких креслах, напоминавших лежащих медведей.

— Ну, Эми, наконец-то! — бросился к вошедшему тренер «Ангелов» Тир Тифос, по прозвищу «Кабан». — Наконец-то! Одеваться, одеваться, через семь минут свисток!