Переход

Перельман Максим Григорьевич

Судьба и человек, прошлое и будущее, поступки, которые его творят и замыслы, которым не дано осуществиться. Смогу ли я стать богатым, преуспевающим, счастливым человеком, или все, что меня ждет, это тусклая рутина повседневной жизни, незаметно выматывающая душу? Все это близко каждому из нас, этими вопросами живет и главный герой. Он молод и внешне благополучен, но фасад, скрывающий до поры до времени его существование, рушится внезапно и необратимо. Третий рейх, любовь, которая проходит сквозь века, вечная молодость, несметные деньги, наконец, инопланетный разум, все это и намного большее обрушивается на главного героя. Сюжет, замешанный на глубоких философских мыслях, скорость, с которой разворачиваются события, происходящие с обычным на первый взгляд человеком и даже точка, поставленная в конце, означает куда большее, чем конец, скорее намек, что для него все только начинается...

Максим Перельман

Переход

Туман. Казалось, вот-вот запахнет весной, но нет. Эта ночь была тёмной и холодной, а пронизывающий ветер с дождем словно проникали даже через закрытые двери и стекла в уютный салон автомобиля, который мчался по ночному городу. Улицы в ту пору выглядели мрачно, прохожих не было вовсе, даже случайных. Только патрули со съежившимися от холода и моросящего дождя солдатами и офицерами, время от времени мелькали перед глазами в свете фар. Во всём чувствовалась какая-то безысходность и тревога, будто сам город был охвачен ожиданием чего-то страшного, тяжёлого и неизбежного. Через некоторое время автомобиль остановился около особняка в пригороде Берлина. Отпустив водителя, из машины вышел мужчина средних лет и направился к дверям. Зайдя в дом, он быстро прошёл по коридору в кабинет, подошёл к столу, налил себе полный бокал коньяка, выпил почти залпом и небрежно поставил бокал на стол. Затем достал сигарету, закурил и развалился в кресле. Потом он встал, подошёл с столу, достал из ящика пистолет и вернулся в кресло. С минуту он смотрел куда-то, будто о чём-то очень глубоко задумался. Вдруг усмехнулся чему-то странной озорной и безумной ухмылкой, затем снял парабеллум с предохранителя, вставил дуло себе в рот и нажал на курок.

Глава первая

Какие-то люди в серых одеждах карабкались по высокой шатающейся от плохо пригнанных досок лестнице. Добравшись до верхней площадки, они в ужасе пятились назад, а потом с отчаянным криком прыгали вниз. Раздавались негромкие хлопки выстрелов, и уже мёртвые люди с глухим звуком падали на землю.

Это была глупая но, в общем-то весёлая затея — стрелять их, как куропаток на лету. Мы все хохотали, когда кто-нибудь из нас мазал и попадал не в лоб или глаз, а в руку или ногу. Подранок долго корчился на земле, пока самый жалостливый из нас не добивал его.

— Попадите ему в ухо, коллега, — сказал кто-то по-немецки.

— Нет проблем, — ответил я на том же языке. Я уже готов был спустить курок, когда лестница с лязгом и скрежетом обрушилась вниз.