Рассказывая об истории войск СС, большинство исследователей упоминают прежде всего элитарные формирования, забывая в то же время, что значительное количество дивизий СС составляли «некондиционные дивизии». Одной из таковых является 32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января». Послужной список ее очень короткий, но достаточно яркий. Просуществовав всего лишь три с лишним месяца, дивизия приняла активное участие в последних сражениях Второй мировой войны в Европе – в боях на Одере в феврале 1945 года и в обороне Берлина. В конце войны дивизия разделила трагическую судьбу 9-й армии, уничтоженной в Хальбском котле.
Введение
К концу Второй мировой войны войска СС фактически стали четвертой составляющей вермахта, наряду с сухопутными войсками, люфтваффе и кригсмарине. Они достигли численности около 830 000 человек, расширились от трех дивизий и одного полка в 1939 году до 38 дивизий (а с учетом трех расформированных иностранных дивизий общее количество дивизий СС достигает 41) и большого числа других подразделений. Развитие военной ситуации и, что главное, большая боевая эффективность войск СС привели к тому, что общее количество эсэсовских дивизий достигло более четырех десятков, начали появляться корпуса СС, а в конце войны – даже армия СС.
С другой стороны, не все было так радужно: процесс укрупнения и штампования соединений, характерный для немецкой армии конечного периода войны, мало способствовал действительному повышению их боеспособности, поскольку все составляющие этих дивизий, корпусов и армий явно не дотягивали до штатной численности (это правило не касается элитарных эсэсовских дивизий, большая часть из которых имела номера из первой двадцатки).
Рассказывая об истории войск СС, большинство исследователей упоминают прежде всего элитарные формирования, забывая в то же время, что значительное количество дивизий СС составляли, как мы их здесь назовем, «некондиционные дивизии»
[1]
. Такой подход далеко не случаен и полностью понятен. Действительно, куда интересней и привлекательней рассказывать про боевой путь элитарных ударных танковых дивизий СС, которые одним своим присутствием на фронте могли изменить положение вещей в пользу немецкой армии, чем описывать страдания и неудачи какой-нибудь добровольческой дивизии, просуществовавшей полгода и даже не достигнувшей при этом штатной численности. Хорошо еще, если «некондиционная дивизия» была инонациональной (то есть укомплектованной иностранными добровольцами) и с переменным успехом сражалась на Восточном фронте, – в этом случае к ней привлекалось самое широкое внимание апологетов идеи нацистского «крестового похода против большевизма». Во всех остальных случаях, за редкими исключениями, история такой дивизии была обречена на забвение.
Этому также есть и объективные причины. Дело в том, что почти все подобные дивизии просуществовали очень короткое время, и поэтому просто не имели ни времени, ни возможности вписать свое имя в историю. Они не оставили после себя толстых томов штабных документов, ворохов рапортов и отчетов и увесистых пачек наградных листов. Они не упоминались в сводках Верховного командования вермахта среди частей и соединений, отличившихся в боях. Укомплектование и снаряжение их оставляло желать много лучшего, из-за чего об этих частях часто даже отзываются с неким презрением. Так что вполне понятно, что объем имеющейся в распоряжении историков информации по этим дивизиям часто минимален. В итоге так и получается, что практически все пишущие о войсках СС авторы, причем не только в наших широтах, но и на Западе, чаще всего просто констатируют существование подобных дивизий, в редком случае коротко опишут боевой путь, но и только-то.
Одной из таких малоизвестных дивизий СС является 32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января». История создания этой дивизии полна тайн, загадок и противоречий, которые кочуют из книги в книгу. Ставшая одной из дивизий СС «последнего часа», она имела все шансы для того, чтобы раствориться в серой массе «некондиционных дивизий СС». Но как оказалось, «30 января» стоит особняком среди всех прочих дивизий СС, созданных в конце войны. Послужной список ее хоть и очень короткий, но в то же время достаточно яркий. Просуществовав всего лишь три с лишним месяца, дивизия приняла активное участие в последних грандиозных сражениях Второй мировой войны в Европе – в упорных боях на Одере в феврале 1945 года и в судьбоносной для Германии и Европы обороне Берлина. В конце войны дивизия разделила трагическую судьбу 9-й армии, уничтоженной в Хальбском котле.
Часть 1
Рождение дивизии
История формирования
Висло-Одерская стратегическая наступательная операция Красной армии поставила крест на всех надеждах немцев удерживать советские войска подальше от имперской территории. 14 января 1945 года 1-й Белорусский фронт под командованием маршала Г.К. Жукова с плацдарма южнее Варшавы нанес мощный удар на запад, пытаясь как можно быстрее создать Одерский плацдарм в районе Франкфурта-на-Одере и Кюстрина, как базу для дальнейшего наступления на Берлин. За первые два дня наступления войска фронта продвинулись на 25–40 км. Противостоящая Жукову 9-я немецкая армия была сразу же разгромлена. Между Восточной Померанией и Силезией больше не существовало никакой четкой линии фронта. Советские войска встречали лишь разрозненные очаги сопротивления, которые сметали один за другим.
21 января 1945 года Адольф Гитлер приказал сформировать новую группу армий под командованием рейхсфюрера СС и командующего Армией резерва Генриха Гиммлера, который до этого командовал группой армий «Оберрейн»
[2]
на Западном фронте. Эта новосформированная группа армий получила наименование «Группа армий “Висла”».
В этих тяжелейших условиях военные округа Померания, Берлин – Бранденбург, Силезия и Саксония, оказавшиеся в непосредственной близости от линии фронта, были вынуждены отправить на фронт все имеющиеся части резерва, включая сюда и подразделения Фольксштурма
[3]
. Так что неудивительно, что 26 января 1945 года Главное оперативное управление СС отдало приказ сформировать на полигоне СС «Курмарк» (район Либерозе-Ямлитц) боевую группу. Этот приказ положил начало организации боевой группы «Курмарк», укомплектованной кадровым составом и молодыми новобранцами учебного полигона СС «Курмарк»
[4]
. Поскольку уже 27 января первые сводные роты этой боевой группы были отправлены на Одерский фронт, в район Франкфурта-на-Одере, то мы можем предположить, что поначалу о формировании новой дивизии СС и не думали – задача стояла лишь просто создать любую «пожарную часть» из того, что было под рукой, дабы срочно залатать брешь на фронте перед лицом угрозы советского прорыва через Одер к Берлину.
Между тем близилось 30 января 1945 года – двенадцатая годовщина прихода нацистов к власти, один из главнейших государственных праздников Третьего рейха. В эти дни руководству Главного оперативного управления СС неожиданно пришла в голову светлая мысль: на фоне формирования различных «пожарных частей» создать новую дивизию СС. Стоит ли говорить, что такое решение было встречено с одобрением всеми вышестоящими инстанциями, и уже к 30 января были оформлены соответствующие приказы
Таким образом, само по себе создание 32-й добровольческой дивизии СС проходило в большой суете и спешке. Факты свидетельствуют, что поначалу высшее руководство СС совсем не намеревалось формировать новую дивизию СС, и решение о ее создании явилось в большей мере спонтанным.
Организация и боевое расписание дивизии
Дивизия СС «30 января» представляла собой типичную «сборную солянку» из различных запасных и учебных частей и подразделений войск СС. Подобные соединения, в процессе формирования которых присутствует элемент импровизации, в конце войны немецкое командование создавало (так и хочется сказать – штамповало) десятками, если не сотнями. В целом, значительное количество подобных формирований германской армии имело крайне низкую боеспособность. На этом общем сером фоне 32-я дивизия СС несколько выделялась в лучшую сторону, что, впрочем, в основном объяснялось ее эсэсовским статусом.
Итак, кроме оставшейся части персонала учебного полигона СС «Курмарк», на формирование дивизии в основном были направлены солдаты подразделений СС из Либерозе, Грунова, Губен-Нойцелле, а также часть курсантов и инструкторского персонала унтер-офицерской школы СС в Лауэнбурге
[16]
(Померания) и отпускники войск СС, следующие транзитом в свои части. Все эти части и подразделения были очень разношерстными
[17]
. Интересно отметить, что один штаб гренадерского полка и одна противотанковая рота были присланы из резерва Главного оперативного управления СС
[18]
. Также на укомплектование дивизии была направлена некоторая часть персонала панцер-гренадерской школы СС «Киншлаг»
[19]
, часть личного состава учебно-запасных батальонов 3-й, 6-й и 9-й дивизий СС (а по некоторым данным – и 16-й), запасные подразделения горных частей СС из Халлейна и Предаццо
[20]
и многих других учебно-запасных частей и подразделений СС. Отдельную группу составляли бывшие чины охранного персонала концлагерей
[21]
. Общее количество всех частей и подразделений войск СС, переданных на формирование дивизии, установить трудно, тем более что многие из них оказались включенными в состав дивизии в период хаотичных боев на Одере в феврале 1945 года, и полной информации по ним нет.
Йоханн Муленкамп, первый командир дивизии
Полк СС «Фальке»
Некоторые исследующие историю войск СС авторы указывают, что в состав дивизии СС «30 января» также входил и полк СС «Фальке», который и имел порядковый номер 87
[185]
. В действительности «Фальке» был отдельным полком, который организационно в состав 32-й дивизии СС никогда не входил. Он был сформирован в конце февраля 1945 года из учебно-запасных частей танковых дивизий СС «Лейбштандарт», «Тотенкопф» и батальона сопровождения рейхсфюрера СС. Первоначальная задача этого полка состояла в обеспечении охраны штаба Главного оперативного управления СС, а затем он был передан командованию 9-й армии и сражался на Одерском фронте. В апреле, еще до начала советского наступления на Берлин этот полк был лишь подчинен дивизии СС «30 января»
[186]
. А порядковый номер 87, как уже указывалось, носил гренадерский полк СС «Курмарк».
Так что этот полк прямо не входил в состав 32-й дивизии СС. Однако поскольку этот полк был придан дивизии СС «30 января» и непосредственно связан с ней, то есть смысл рассказать о нем подробнее, тем более что информации о нем не особо много.
Полк СС «Фальке» состоял из трех батальонов:
– I батальон – прежний батальон сопровождения рейхсфюрера СС, состоял из трех рот, 1-я, 2-я, 3-я;
– II батальон – прежний 3-й панцер-гренадерский учебно-запасной батальон СС, дивизии СС «Тотенкопф», дислоцировавшийся в Губене, состоял из трех рот, 4-я, 5-я, 6-я;
Иностранные добровольцы в дивизии СС «30 января»
Отдельно отметим, что хотя эта дивизия и являлась немецкой (то есть была укомплектована имперскими немцами – рейхсдойче), в ее составе было немало восточных добровольцев. О ситуации в 32-м саперном батальоне СС мы уже рассказали выше; что и говорить, это была даже более чем многонациональная часть. В этой связи снова вернемся к унтерштурмфюреру СС Василию Антонову. Дополнительный розыск информации об этом человеке
[199]
позволил установить, что лейтенант Красной армии Василий Григорьевич Антонов родился 13 августа 1921 года в Казани, по профессии учитель, служил в 816-м стрелковом полку РККА. 16 мая 1942 года он попал в плен в Керчи. Есть данные, что еще в сентябре 1943 года Антонов находился в лагере военнопленных, имел лагерный номер IIB/121991. Затем Антонов добровольно вступил в ряды германских вооруженных сил, записавшись в один из волго-татарских батальонов вермахта
[200]
(очевидно, как уроженец Казани), где и заслужил свои немецкие награды, в том числе и пресловутую «золотую планку отличия за храбрость». Сложно однозначно сказать, что это была за награда. Логично было бы предположить, что это была Золотая пряжка за ближний бой, однако в списке кавалеров этой престижной награды Антонов не значится. По нашему же мнению, это была одна из высших степеней Знака отличия для восточных народов, возможно, даже I класса, «в золоте».
В начале 1945 года Василий Антонов служил в составе боевой группы СС «Идель-Урал», входившей в состав Восточно-тюркского соединения войск СС; 16 января 1945 года он был произведен в ваффен-унтерштурмфюреры
[201]
. В феврале 1945 года часть персонала этой боевой группы была передана в состав боевой группы СС «Крым», так что на 1 марта 1945 года ваффен-унтерштурмфюрер Василий Антонов числился уже в составе этой группы
[202]
. В марте 1945 года он был переведен в 32-ю дивизию СС «30 января», где и занял должность командира 5-й роты II батальона 87-го полка СС (согласно данным Д. Мура). А с переводом в дивизию Антонов потерял приставку «ваффен» к своему званию (которая была характерна только для инонациональных частей войск СС, укомплектованных добровольцами из Восточной Европы) и стал просто унтерштурмфюрером СС. Не исключено также, что вместе с ним в дивизию были переведены и другие чины боевой группы СС «Крым», а возможно, даже и целые подразделения группы (хотя каких-либо подтверждающих эту версию данных пока что не обнаружено).
Кроме Антонова, по данным исследователя Д. Мура, в 86-м полку СС «Шилль» служил еще один русский доброволец, ставший офицером в войсках СС. Это унтерштурмфюрер СС Виктор Андреевич (скорее все же – Андриевич), родившийся 9 августа 1917 года. В августе 1944 года Андреевич, в звании унтершарфюрера СС, проходил обучение в 18-м панцер-гренадерском учебно-запасном батальоне СС. Какие-либо подробности об этом человеке не известны.
Также имеется информация, что половину 3-й роты 87-го гренадерского полка СС «Курмарк» составляли украинцы
Кроме русских и украинцев, в дивизии было некоторое количество латышей, главным образом в составе 32-го учебно-запасного батальона СС
