В 1944 году Третий рейх, терпящий крушение как на Западном, так и на Восточном фронтах, был вынужден прибегнуть к тактике ведения боевых действий, в которых важную роль должны были играть партизанские отряды. Образцом для создания нового типа подразделений должны были послужить исторические образцы периода наполеоновских войн (1807–1813) и первых лет Веймарской республики. Как уже говорилось выше, в предыдущие 140 лет немецкой истории авторитарный стиль прусского правления мало способствовал укреплению традиции партизанского движения. Немецкая военная элита вообще со скепсисом относилась к военной самодеятельности народных масс. Даже немецкие партизаны времен наполеоновских войн были «консервативными» в этом понимании. Их действия были санкционированы прусской правящей элитой. Такую же ситуацию можно было наблюдать в 1918–1923 годах, когда на территории Германии активно действовало несколько десятков «добровольческих корпусов» (фрайкоров). Военная доктрина Германии с подозрением относилась к партизанскому движению. После 1813 года Клаузевиц писал, что партизанские отряды были не только фактором, который мог обеспечить победу в войне, но и обстоятельством, которое могло бы вызвать широкие социальные изменения в обществе. В своих письмах он трактовал партизана лишь как борца, который повышал обороноспособность страны, а вооруженное крестьянство должно было только вести периферийные боевые действия наряду с регулярной армией. Фактически Карл фон Клаузевиц утверждал, что — при отсутствии централизованного военного руководства — партизанские отряды не будут пользоваться необходимой поддержкой со стороны местного населения. Разрабатывая тактику партизанской войны, нацистское руководство словно оказалось между двух огней. С одной стороны, оно вновь взяло на вооружение революционные идеи, присущие в 20-х годах раннему национал-социализму, с другой стороны, оно намеревалось — согласно доктрине Клаузевица — превратить партизан не в широкое народное движение, а в отдельные диверсионные группы.

Первоначальная стратегия партизанской войны состояла в том, чтобы силами партизанских групп замедлить продвижение вражеских войск и тем самым обеспечить благоприятные условия для ведения боевых действий силами крупных формирований вермахта и Ваффен-СС. Не исключалась даже мысль, что врага удастся остановить на подступах к Германии, после чего можно было начать мирные переговоры (тогда они скрывались под фразой «политическое урегулирование, выгодное для Германии»), Видимо, Гитлер и его окружение еще верили в возможность раскола союзнической коалиции. Впрочем, многие военные не верили в подобную фантастику. Из захваченных документов и донесений разведки они знали, что союзнические державы ориентировались на захват всей Германии и искоренение гитлеровского режима. В те дни партизанское движение было для нацистского режима одним пунктиком из постулатов Клаузевица, который в определенной ситуации предлагал изматывать противника, после чего неожиданно предложить заключение мира. В подобной ситуации сложнее было вести речь о безоговорочной капитуляции. Но, видимо, нацистские бонзы забыли уроки Первой мировой войны, когда Германия, не потерявшая ни пяди своей земли, не просто оказалась в числе проигравших, а была скована по рукам и ногам грабительским Версальским мирным договором.

Гитлеровские стратеги не учли также того факта, что нацистский режим дискредитировал себя в глазах всей мировой общественности. И именно повсеместное осуждение стало тем цементом, который заполнил трещины в коалиции Союзников, не давая ей развалиться до окончания Второй мировой войны. В этих условиях Союзников устраивала только безоговорочная капитуляция Германии.

Кроме этого, нацистское руководство не принимало (или не хотело принимать) во внимание многочисленные внутренние проблемы Германии. Самая главная проблема заключалась в том, что «новый порядок», построенный Гитлером, не пользовался популярностью даже там, где национал-социалисты раньше получали массовую поддержку (Восточная Пруссия, Франкония). Вдобавок в сам «гитлеровский миф» давно уже никто не верил, и нацистам все чаще и чаще приходилось укреплять свою диктатуру при помощи террора, а не обещанного национального единения. Большинство обыкновенных немцев не доверяло правящей партии. Но они были слишком физически и психически истощены, чтобы решиться на открытый протест. У таких людей не было ни малейшего желания уничтожать свои дома, сражаться против Союзников и уж тем паче вступать в партизанское движение. Партизанские отряды стихийно не возникали даже на востоке, где обилие лесов, казалось бы, позволяло удачно проводить диверсионные акции. По мере того как приближался крах Третьего рейха, «Вервольф» превращался в орудие мести, которое фанатики обращали как против военного противника, так и против своих соотечественников.

Другой, не менее важной причиной, затруднявшей формирование партизанских отрядов, была дезорганизация, давно уже охватившая всю Германию. Административный хаос, царивший в Третьем рейхе, можно оценивать по-разному. И как непреднамеренный результат специфического стиля правления Гитлера. Или, напротив, как заранее запланированную тактику стравливания различных функционеров, что усиливало власть фюрера, стоявшего над партийными дрязгами (объяснение, которое мне кажется более правдивым). Можно даже создать некую модель этой тоталитарно-анархической ситуации, сложившейся в Германии. Ее фундаментальная причина кроется в том, что Третий рейх возник, опираясь на три столпа: национал-социалистиче-скую партию, вооруженные силы и крупный промышленный капитал. Но со временем на арене появились новые игроки, такие, как «Немецкий трудовой фронт», а самое главное — СС, которые всеми силами пытались урвать свой кусок власти. В итоге административное управление Третьим рейхом больше напоминало войну всех против всех.

Дискуссии о необходимости создания национал-социалистической партизанской организации стали вестись среди офицеров немецкой разведки еще в 1943 году. Большинство из участников этих споров указывали на многочисленные примеры из немецкой истории. Весной 1944 года на этот сюжет обратил внимание начальник Главного управления СС обергруппенфюрер Готлиб Бергер, который в начале 20-х годов сам участвовал во множестве диверсионных и партизанских акций. По его приказу в архивах был найден декрет 1813 года, который предписывал создать ландштурм. Кроме этого, по приказу того же Бергера из Потсдамского архива были извлечены на свет документы, которые описывали идею создания «Полевых корпусов смотрителей». Все эти документы, а также соответствующие выдержки из Клаузевица оказались в руках заинтересованных «читателей». Как отмечалось выше, все эти документы должны были проиллюстрировать традиционную прусскую установку, что партизанские формирования должны были действовать совместно с регулярной армией, а их деятельность фактически сводилась к организации диверсий и задержке наступавших частей противника. Впрочем, не все офицеры СС разделяли такую точку зрения. Некоторые из них, «познакомившиеся» с движением Сопротивления, полагали, что партизанская война была ценна и сама по себе. В весенние дни 1944 года была создана сверхсекретная эсэсовская структура, в задачи которой входило изучение тактики партизанских отрядов, сражавшихся против немецких оккупантов. До сих пор неизвестно, знали ли о ее существовании в абвере и гестапо. О деятельности этой «таинственной» структуры известно лишь, что ее сотрудники особое внимание уделяли Польше.

Первая партизанская часть СС, по сути дела, была сформирована в сентябре 1944 года. Непосредственным толчком для ее формирования стала докладная записка, написанная обергруппенфюрером СС Рихардом Хильдебрандтом, проведшим долгое время на Восточном фронте. Этот документ был датирован 19 сентября 1944 года. В нем предлагалось создать эсэсовский партизанский отряд, который бы действовал в тылах наступавшей Красной Армии. (Как ни странно, но несколько позже мы смогли бы увидеть Хильдебрандта в ближайшем окружении министра вооружений Альберта Шпеера, который был ярым противником партизанщины.)

Именно в докладной записке Хильдебрандта впервые для названия партизанской части было употреблено слово «вервольф», которое эсэсовский генерал позаимствовал из романтической саги Германа Лонса. Остановим свой взгляд на этой книге, до сих пор очень популярной в Германии. В ней рассказывалось о «партизанах» XVII века, которые действовали в районе Люнебергской пустоши. Ее первое издание увидело свет в 1910 году. Сам же автор был убит в начале Первой мировой войны во Франции. Имя этого писателя оказалось несправедливо забыто, хотя Лонса можно было бы поставить в один ряд с Р. Киплингом, Д. Лондоном и К. Хамсуном. У всех этих авторов отчетливо прослеживалась тяга к приключениям, перемежеванная с восторженным отношением к природе и акцентированной борьбой за выживание. Роман «Вервольф» не просто повествовал о восставших крестьянах как представителях одного сословия. Он подчеркивал их расовую общность, что было созвучно идеям, витавшим в воздухе в Германии 20-х годов. Роман «Вервольф» был не просто популярен среди немцев, он стал одной из главнейших книг набиравшего силу движения «фелькише». В годы нацистской диктатуры его переиздание по тиражам уступало лишь гитлеровской «Майн кампф» (1939 год — 800 тысяч экземпляров, 1945 год — 800 тысяч экземпляров).

Но если отвлечься от романтической саги Лонса, где повествовалось о «вооруженных волках», то эсэсовское руководство предпочло взять написание, которое значило «оборотень». Этот «вервольф» не был возвышенным воином — это было кровожадное существо, которое при свете дня ничем не отличалось от других людей. Такая интерпретация как нельзя лучше соответствовала готической эстетике СС, а также ассоциацией с волками, любимым символом Гитлера. Не стоило забывать, что в германо-скандинавской мифологии волк Фернир, пожирающий мир, был самым ярким символом конца времен. Не исключено, что нацисты взяли именно такое название, дабы избежать ассоциации сдвижением Питера фон Хайдебрека, игравшим не последнюю роль в Веймарской республике. Союз «Вервольф» с самого момента своего возникновения был конкурентом нацистов, а позже тесно сотрудничал с «революционными национал-социалистами» (Отто Штрассер, Герберт Бланк и т. д.), изгнанными из НСДАП и считавшимися личными врагами Гитлера. В отношении Союза «Вервольф» Гитлер всегда испытывал глубочайшее презрение, так как считал, что там культивируется разбойничий дух, присущий в свое время некоторым фрайкорам. Интересно, что фон Хайдебрек после прихода нацистов к власти оказался в рядах штурмовых отрядов и был убит в июне 1934 года во время «ночи длинных ножей». Если принимать во внимание все эти факты, можно понять, почему эсэсовское руководство не хотело извлекать на свет и поднимать на знамя название «Вервольф — вооруженные волки», даже если так назывался роман Лонса.

В любом случае название «Вервольф — оборотень» стало повсеместно применяться лишь в октябре 1944 года, хотя до сих пор непонятно, кто санкционировал его использование. Отто Скорцени после войны утверждал, что это название было предложено рейхсляйтером Мартином Борманом. Действительно, осенью 1944 года партийная канцелярия массовым тиражом вновь выпустила книгу Лонса. Но тут возникает вопрос: а при чем здесь «вервольф — оборотень», если роман повествовал о «вооруженных волках»? Такой же вопрос возникает, когда звучит версия о том, что название было предложено лично Готлибом Бергером, большим поклонником творчества Лонса. Впрочем, есть и третий вариант. Название было предложено начальником штаба партизанского движения Гансом Прюцманом. В любом случае само слово «вервольф» мало соответствовало военному духу, наводя на мысль о бандах гражданских, которые пытались оказывать некоторое сопротивление.

19 сентября 1944 года руководить формированием отрядов «Вервольфа» Гиммлер поручил обергруппенфюреру СС Гансу Прюцману,

[4]

который был наделен особыми полномочиями. Этот эсэсовский офицер был классическим представителем «новой аристократии». Его отличал острый ум и широкий кругозор. Но эти качества меркли на фоне его непомерного тщеславия и недостаточного внимания к порученным ему делам. На первых стадиях создания партизанского движения он весьма легкомысленно хвастался, что «его организация» кардинально поменяет военное положение Германии. Уже один этот факт говорил о том, что он слабо представлял, с чем ему придется столкнуться.

Ганс Прюцман родился 31 августа 1901 года в Восточной Пруссии. Это был высокий симпатичный человек, которого украшал шрам, полученный им во время юношеской дуэли. В чем-то его биография была типичной для эсэсовцев. Подобно Гиммлеру и Гейдриху, он был слишком молод, чтобы участвовать в боях Первой мировой войны. Но это не помешало ему присоединиться к фрайкорам, где он стал идейным националистом. Прюцман вступил в СС в 1930 году (партийный номер — 142290, номер в СС —3002). В марте 1937-го ему поручили руководство полицейскими частями в Гамбурге, затем он был переведен в Кенигсберг. Именно отсюда в годы Второй мировой войны его направили на Украину. В течение двух с половиной лет он наводил «порядок» на юге СССР. За это время он накопил огромный опыт по борьбе с партизанским движением. Именно он был одним из тех, кто убедил руководство Украинской повстанческой армии (УПА) выступить на стороне нацистов. Именно Прюцман был ответственен за применение тактики «выжженной земли», которая осуществлялась немцами под ударами Красной Армии при оставлении Украины. Он как никто другой хорошо представлял, что партизанская война не может быть скована какими-то формальными установками — это была чрезвычайная мера.

Опыт, накопленный Прюцманом на оккупированной Украине, а также хорошее знание Восточной Пруссии, откуда он был родом, предопределили решение Гиммлера. После того как немцы были изгнаны с территории СССР, а сам Прюцман остался не у дел, рейхсфюрер решил поручить ему создание «Вервольфа». При этом, сохраняя свой полицейский пост в Кенигсберге, он освобождался от каких-либо других поручений и заданий. Строительство партизанского движения из состава СС началось с создания так называемого «Бюро Прюцмана», которое располагалось в предместьях Берлина. Позже оно переехало в Рейнсбург, бывшую резиденцию Фридриха Великого, находившуюся северо-западнее немецкой столицы. Но долго пребывать в этом замке Прюцману было не суждено. Почти сразу же он начал колесить по всей стране, осуществляя инспекторские проверки.

В «Бюро Прюцмана» числился штандартенфюрер СС Карл Чирский, который в свое время отвечал за восточное направление в СД. Он был одним из тех людей, которые разрабатывали операцию «Цепеллин» — неудачную попытку создания повстанческого движения в тылу Красной Армии. Теперь навыки Чирского должны были пригодиться при обучении «вервольфов». Перевод на новую работу был также предопределен тем, что в СД Чирский повздорил с командиром эсэсовского «спецназа» — Отто Скорцени. Это сделало отношения между РСХА и «Вервольфом» еще более натянутыми. Когда конфликт перешел все мыслимые границы, Чирского заменили бригадефюрером СС Вальтером Опландером, который курировал протектораты Моравия и Богемия (Чехословакия).

Главными сотрудниками «Бюро Прюцмана» были: бригадефюрер-СА Зибель, отвечавший за общие вопросы обучения и техническое обеспечение (Инспектор Т); штандартенфюрер СС Гюнтер Д'Альквен, в свое время курировавший в Ваффен-СС вопросы военной пропаганды на Восточном фронте (штандарт «Курт Эггерс»); штандартенфюрер СС Коттхаус, ведавший кадровыми вопросами. Весной 1945 года к ним присоединилась фрау Майш, которой было поручено обработать «женский компонент» «Вервольфа». Приблизительно в то же время в «Бюро Прюцмана» появился генерал-лейтенант Юппе, что ознаменовало начало сотрудничества «вервольфов» с армейскими частями. Взглянув на биографии сотрудников бюро, можно заметить, что большинство из них работало на «восточном направлении», а стало быть, изначально основные действия «вервольфов» должны были быть направлены против Красной Армии.

Как бы там ни было, но подобная система сначала применялась в приграничных областях, а потом постепенно распространялась внутрь Германии. На Восточном фронте подразделения «Вервольфа» были созданы осенью 1944 года. Вначале они получали инструктаж в родовом имении Прюцмана, находившемся в Восточной Пруссии. Именно в этой немецкой области впервые стали формироваться не только подразделения «Вервольфа», но и отряды народного ополчения — Фольксштурм. В это же время в Восточной Пруссии стали создаваться первые тайники, где находилось оружие, боеприпасы и трехмесячные запасы провианта. Один из первых отрядов «вервольфов», состоящий из девяти человек, возглавил сержант Юксдорф, завербованный из рядов Второй парашютно-моторизованной дивизии «Герман Геринг». Снабженная взрывчаткой, радиопередатчиком и десятью почтовыми голубями (!), эта группа должна была проникнуть на территории, контролируемые Красной Армией, и организовать из остатков немецких частей и гражданских добровольцев полноценный партизанский отряд. Последняя часть задания не увенчалась успехом. Этой диверсионной группе удалось отправить десять разведывательных сообщений и взорвать два моста, после чего они были уничтожены красноармейцами. Прюцман лично контролировал деятельность «вервольфов» в Восточной Пруссии, так как ему до сих пор продолжали подчиняться кенигсбергские эсэсовцы и полицейские. К этому добавлялась личная заинтересованность — как-никак малая родина. Именно здесь в некоторой мере себя оправдала идея Прюцмана относительно базирования «вервольфов» в замаскированных бункерах.

Южнее и западнее Восточной Пруссии отряды «вервольфов» сразу же столкнулись с проблемами. Не стоило забывать, что эти районы не были полностью заселены этническими немцами, что было еще одной существенной проблемой. На территории Польши эсэсовцы просто не успели создать немецкие партизанские группы. Поэтому пришлось довольствоваться услугами нескольких «фольксдойче», а также антисоветски настроенных польских и украинских националистов. Не имея специальной подготовки, эти группы были почти сразу же уничтожены.

Несколько удачнее дела шли в Силезии (военный округ VIII), где немецкий этнический компонент был всегда националистически ориентированным. Именно в этой области «вервольфы» проявили себе наиболее активно.

Один из главных факторов подобной активности заключался в том, что фельдмаршал Фердинанд Шёрнер, командующий армиями группы «Центр», был фанатичным нацистом и всячески помогал эсэсовцам в формировании партизанских отрядов. В январе 1945 года фронтовая разведка выделила подразделение капитана Кирна, который по просьбе Гиммлера вызвался обучить «вервольфов» тактике партизанских действий. Та же фронтовая разведка в изобилии предоставила «вервольфам» оружие, боеприпасы и медикаменты. По оценкам польских историков, только на территории Нижней Силезии действовало множество партизанских групп, которые насчитывали более тысячи «вервольфов».

В целом же на Восточном фронте планомерная подготовка тайников и опорных пунктов началась только в ноябре 1944 года. Сама деятельность групп «вервольфов» на всей протяженности фронта началась только в начале 1945 года. В большинстве своем эти акции были плохо подготовленными и больше напоминали жест отчаяния, нежели часть хорошо спланированной тактики. Действия разрозненных групп вряд ли могли остановить лавину Красной Армии во время зимнего наступления 1945 года. Фанатизм, который проявляли «вервольфы», подавлялся буквально на корню. Обе стороны вели ожесточенную борьбу. Вот несколько примеров. Восточнее местечка Нилькопп спецчасти НКВД блокировали в одной из пещер небольшую группу «вервольфов», которая насчитывала около десяти человек. На предложение сдаться «вервольфы» ответили ожесточенным огнем. После недолгой перестрелки группа была полностью ликвидирована. В Восточной Австрии, близ Буркан-Лайта, немецкие партизаны обстреляли советскую бронетанковую колонну. В ответ был открыт огонь из танковых орудий. Группа «вервольфов» перестала существовать буквально в считаные минуты. Западнее Венского Леса «вервольфы», облаченные в немецкую униформу, напали на роту красноармейцев. Все немцы были уничтожены.

Хотя военные действия на Западном фронте не шли ни в какое сравнение с боями, которые проходили на Восточном фронте, западные области Германии все-таки были включены в сферу деятельности «Вервольфа». В сентябре 1944 года Прюцман и его адъютант совершили поездку по военному округу VI, который включал в себя Вестфалию и северные территории Рейнланда. Здесь они встретились с местным эсэсовским руководством и приказали обергруппенфюреру Карлу Гутенбергеру создать партизанскую организацию. Подобные приказы получили и другие эсэсовские чины, контролировавшие западные области Германии: группенфюрер Юрген Штроп и обергруппенфюрер Отто Хофманн, ведавшие делами соответственно в военном округе XII (Саар, Лотарингия) и военном округе V (Баден, Эльзас, Вюртемберг). Каждый из этих эсэсовских генералов должен был сформировать небольшой штат, который управлял бы новой организацией. В итоге представители этих трех военных округов (штандартенфюрер Эрнст Раддац, гауптштурмфюрер Гюнтер и оберштурмфюрер Мюллер) стали непосредственно отвечать за формирование отрядов «вервольфов» в Западной Германии. Почти сразу же эти три офицера Ваффен-СС стали совершать поездки в поисках добровольцев в так называемый «Западный батальон». Двумя месяцами позже, в ноябре 1944 года, отдельный партизанский отряд «вервольфов» было решено создать в военном округе X, который охватывал северо-запад Германии. В конце 1944 года подготовка к партизанским действиям началась в Эльзасе и Лотарингии. Одной из первых операций, порученных «вервольфам» на Западном фронте, был сбор информации из только что занятого союзными войсками городка Мец. Все четыре члена этой разведывательной группы бесследно исчезли. Вторая партизанская группа была послана в окрестности Вайзебурга, где должна была способствовать возникновению нацистского сопротивления. Один из «вервольфов», входивших в эту команду, смог вернуться обратно через линию фронта и доставить очень ценные разведывательные сведения относительно продвижения Союзников. Впоследствии он был послан в составе еще одной команды, которая должна была проводить диверсионные действия в тылу американской армии, дабы тем самым способствовать немецкому контрнаступлению, более известному под названием операция «Северный ветер».

На этом его следы теряются. Вообще в Эльзасе и Лотарингии эсэсовские чины весьма неохотно создавали вооруженные группы из местных жителей, так как опасались, что они обратят полученное оружие против немцев.

Первые полноценные партизанские отряды «вервольфов», обладавшие собственными подземными укрытиями и складами оружия, появились в конце января — начале февраля 1945 года. Располагались они главным образом в Рейхсвальде, Айфеле, Сааре, Рейнланд-Пфальце и Бадене. «Вервольфы» к подготовленным базам в основном доставлялись по морю, лишь в некоторых случаях забрасывались в тыл Союзниками по воздуху. Большинство этих групп были уничтожены в первые же дни. Ни одна из них не провела более-менее значимых операций. Причина такого провала крылась в особых культурных условиях, которые существовали в Северном Рейнланде и фактически не позволяли создать широкое движение сопротивления. Местное население традиционно испытывало враждебные чувства к Пруссии, по сути выражая космополитические настроения, испытывая презрение к любой форме радикального национализма. В 20—30-х годах нацисты не пользовались здесь особой поддержкой, что было предопределено сильными позициями католической церкви, которая делала все возможное для сохранения конфессионального единства. В итоге на последних демократических выборах, которые состоялись в 1932 году, Католическая партия Центра получила в Рейнланде больше голосов, чем в какой-то другой области Германии. Лишь в Ахене нацисты смогли получить больше 20 % голосов. К этому добавлялись такие факторы, как настроение населения крупных городов (Кельн и т. д.), которое в конце 1944 года окончательно укрепилось в мысли, что оккупация союзных войск положит конец бомбардировкам. Так что в этих районах англо-американские войска едва ли не ожидали с радостью. Впрочем, даже в Рейнланде было несколько нацистских цитаделей типа Кобленца, где планировалось оказать серьезное сопротивление наступающим войскам Союзников. Но население, которое никогда не симпатизировало нацистам, вовсе не горело желанием разворачивать полномасштабную партизанскую войну.

В подобной атмосфере даже нацистские фанатики оказались деморализованными. Когда в убежища «вервольфов» проникали отряды Союзников, немецкие партизаны предпочитали либо отступать, либо сдаваться без боя. Большинство из попавших в плен «вервольфов» предпочитали тут же сдавать своих товарищей американской контрразведке (СИС) и указывали месторасположение складов оружия и укрытий партизанских групп. Некоторые «вервольфы» в этих областях самовольно покидали партизанские отряды

В этих областях доля католиков была незначительна. Местная католическая община имела значительные отличия от прочих западных областей. Жители Южного Рейнланда, в большинстве своем являвшиеся крестьянами, имели давние традиции «сельского популизма», который был очень успешно использован гитлеровской партией. Кроме этого, они всерьез опасались французского доминирования. Напомню, что в 1918 году Франция оккупировала Пфальц, а с 1930 года получила контроль над Сааром, который по решению Лиги Наций превратился в экономический протекторат. Таким образом, здесь существовала некая база для создания отрядов «вервольфов». Так что нет ничего удивительного, что в этой области иногда происходили «тревожные» инциденты. В Саарлаутерне казавшиеся безобидными немецкие жители заманили в ловушку и перебили представителей одной американской химической компании. В Нойкрихене 3 апреля 1945 года ранним утром был подорван американский джип, в котором находилось четверо офицеров. В Бад-Кройнахе небольшим группам «вервольфов» все-таки удалось развернуть агитацию среди местного населения. В итоге командованию союзных сил пришлось выделить несколько подразделений, чтобы расправиться с партизанами, периодически нападавшими на военные патрули. В середине апреля 1945 года сеть «вервольфов» была раскрыта — начались повальные аресты. Бад-Кройнах был одним из немногих городов, где «вервольфам» из состава СС удалось добиться некоторого успеха. Они не только проводили диверсии, но и разворачивали агитацию. Их действия носили даже стратегическое значение — Бад-Кройнах был перевалочным пунктом, из которого американцы направляли свою тяжелую технику дальше к Рейну.