Утро. Утром все обычно куда-то спешат или же лежат в постелях и медленно, лениво размышляют о том, как же им повезло в подобный день остаться дома и как следует выспаться. Сегодня я отношусь, пожалуй, к первой группе людей. И хоть я никуда не тороплюсь, все же опаздывать на сходку скейтбордистов не стоит. В конце концов, это не в моих правилах – сильно задерживаться и заставлять людей ждать. К тому же это мероприятие проходит у нас всего несколько раз в месяц, и как назло, место встречи находится на другом конце города, поэтому даже на метро мне приходится добираться туда около часа, а потом еще пешком идти черт знает сколько. Мама давно уговаривала меня к совершеннолетию получить права и купить машину, чтобы свободно передвигаться по городу. Но после небольшой аварии, которую я пережила, будучи ребенком, у меня присутствует некоторая неуверенность и пугливость за рулем. Я неоднократно это проверяла на несчастных автомобилях моих друзей. Именно поэтому я предпочитаю передвигаться под землей, хотя на сегодняшний день и этот вид транспорта стал небезопасен. В последние два года в метрополитене нашего города творится что-то до ужаса странное: необъяснимо и бесследно там пропадают люди. Это было бы полбеды, но их следы таинственно обрываются на той станции, на которой они спускаются в метро. Проще говоря, зашел человек и не вышел. Об этом постоянно разглагольствуют в новостях, ведут разные дискуссии, проводят бесполезные и капитальные расследования, которые ни к чему конкретному не приводят. За эти два года наша полиция не сумела даже зацепиться за след маньяка. О чем тут еще говорить в таком

случае?

Я не любительница подобных тем, да и вообще глобальных новостей, поэтому слежу за развитием событий краем уха. Конечно же, в нашем городе не все такие беспечные, как я. Я заметила, что за время этих загадочных исчезновений количество народа в метро значительно поубавилось, а на дорогах стали скапливаться безумного рода и масштаба пробки, особенно в час пик. Их протяженность и извилистость можно было бы сравнить даже с Великой Китайской стеной. Люди потихоньку начинали сходить с ума от собственных необоснованных страхов и ужасающих догадок. Хотя стоит признать, что за эту пару лет действительно пропало довольно-таки большое число людей. Я все чаще и чаще натыкаюсь на различные объявления о пропаже какого-либо человека, а порой и ребенка, что иногда заставляет невольно вздрогнуть. Но если сильно не задумываться на этот счет и плыть по течению жизни, то перестаешь замечать такие вещи. Я не из трусливых девушек и раньше серьезно занималась айкидо, так что в случае нападения маньяка, думаю, сумею дать отпор.

Все-таки, что ни говори, а пять часов утра – это пять часов утра, и никуда от этой цифры не денешься. Особенно в том случае, когда спишь всего пару часов. По закону подлости именно в тот момент, когда я уже собиралась захлопнуть ноутбук и лечь спать, я наткнулась на уникальный в своем роде сайт о скейтбордистах. Там интереснейшим образом были изложены подробные техники и трюки с наглядными видеопособиями в качестве примеров. Я не могла оторваться, а когда подняла глаза на часы, то изумилась тому, как сильно меня затянул сайт. В результате мне удалось поспать не больше двух часов. Будильник на телефоне трещал недолго – я сплю очень чутко, поэтому не составляет огромного труда разбудить меня. Я протяжно зевнула, растянувшись на кровати и тем самым побеспокоив Жирушку. Жирушка – это моя кошка. Еще котенком я вытащила ее из помойки и, как водится, принесла домой, «порадовав» маму, которая, естественно, была против. Но я умею находить к ней подход, поэтому легко уговорила оставить Жирушку дома. Уже с самых ранних лет она была какая-то округлая и пушистая, отчего складывалось впечатление, что кошка толстая. Со временем это уже не было обманчивым впечатлением, так как мама раскормила ее до предела.

Кошка недовольно мяукнула и начала злобно шипеть. Все-таки мама колоссально избаловала эту животину. Теперь ее уже по утрам и пальцем тронуть нельзя! Сразу начинает негодовать.

– Жируха, ты сама ко мне ночью пришла! А теперь еще возмущаешься, – начала ругаться я на домашнего питомца, но та только еще громче затрещала. – Иди вон тогда отсюда! Неблагодарная скотина.

Легким изящным пинком я выпроводила шарообразный пушок из комнаты. Жирушка визгливо выскочила за дверь, оставив после себя только небольшой клочок белого подшерстка, который плавно опустился на пол, покачиваясь в воздухе, как перышко.

Я проснулась от звенящей боли в голове. Я приподнялась на локтях, хватаясь за черепушку. Перед глазами все прыгало и скакало, словно мне показали испорченный слайд. А в ушах моих стоял тонкий и высокий звон, который замедлял работу моего мозга. Что происходит? За окном, кажется, совсем не было солнца. Вчерашняя райская погода сменилась на пасмурные грозные тучи, которые так и норовили разверзнуться громом и молнией, спустив весь свой гнев на неблагодарный город.

– Диана, – позвала я жалобно подругу, но ответа не последовало. И кто из нас еще Соня?

– Диана! – настойчивее повторила я. – Блин, Базарова!

Несмотря на дикую головную боль, я все же нашла в себе силы, чтобы корпусом склониться вниз с кровати, дабы разбудить подругу, но, на мое удивление, матрас был пуст. На нем валялись лишь помятые и разбросанные во все стороны подушки и одеяла.

– Диана? – тихо спросила я непонятно у кого. Я встала с кровати и, держась рукой за стену, прошла в гостиную, но там я также никого не обнаружила. Комната мамы была пуста, а кровать заправлена. Это и неудивительно. Сегодня понедельник, и мама на работе с самого утра. Кстати, а сколько сейчас времени?

Проснулась я в обнимку с мамой. Видимо, сегодня она решила взять выходной, так как на часах было уже десять часов утра, а она все еще спала, крепко прижимая меня к себе, как сокровище. На улице было опять пасмурно, что не порадовало меня в связи с новой поступившей недавно информацией. Теперь любой бессолнечный день был опасен для меня так же, как и ночное время суток. Постепенно все встало на свои места. Только я никак не понимала нескольких вещей. Во-первых, почему он охотится именно за мной, чем я привлекла его? Во-вторых, зачем этому баггейну понадобилась Диана? В-третьих, почему их племя стало похищать людей из метро? Ведь раньше они этого не делали, хотя, как я поняла из рассказа мамы, и жили здесь под землей довольно давно.

Мама открыла глаза и посмотрела на меня сонным взглядом.

– Доброе утро, Сонечка, – улыбнулась она нежно. Боже, как же я любила свою маму!

– Доброе утро, мамуль, – я подставила ей лоб, и она поцеловала его.

– Хорошо, что ты не пошла сегодня в институт. На улице пасмурно, – тут же посерьезнела она, посмотрев сурово в окно. Выглядела она уставшей и не выспавшейся.

Утро выдалось солнечным, что вдвойне порадовало меня, ибо проснулась я целехонькой. Счастью не было предела, поэтому на радостях я решила отправиться в институт. О Диане я старалась не думать, так как прекрасно понимала, что стоит допустить мне хотя бы одну мысль о ней, я мгновенно разревусь и вновь замкнусь. Я не хотела этого, не хотела думать о смерти лучшей подруги. Я хотела вернуться к нормальной жизни. Ради Дианы и ради мамы.

Я сходила в душ, не спеша позавтракала, оделась, пытаясь подобрать вещи в тон к моему новому аксессуару. Единственным минусом этого амулета было то, что он мало к чему подходил из моей одежды, но и эта проблема была решаема. Надо было только подумать, куда можно присобачить его еще, кроме как на шею.

Из дома я выдвинулась в хорошем расположении духа, отвергая любые мысли о Диане в своей голове. Меня даже не напугал тот факт, что придется ехать на метро. Все равно ко мне теперь никто из этих упырей притронуться не может. До института я доехала, как и ожидалось, спокойно и без напастей. Мне на секунду даже стало казаться, что никаких баггейнов в моей жизни и не появлялось, что все события прошедших трех дней я сама себе надумала, а в реальности ничего такого и не было. Но амулет, болтающийся на шее, четко напоминал мне о том, что только благодаря нему я сейчас жива и могу ходить по этой земле.

В аудитории меня встретили бурным ликованием. Ко мне тут же подвалили одногруппники, и начались бесконечные расспросы по поводу моему двухдневного отсутствия. Пришлось объясняться, что уезжала по семейным делам, ведь отчасти это было правдой. Все равно в такую безумную историю мало кто поверил бы.

Пары из-за непривычки тянулись бесконечно долго, и иногда я все-таки предавалась меланхоличным порывам, вспоминая о Диане, которая подсознательно присутствовала во всех моих мыслях. Это было не так-то легко – выкинуть лучшую подругу из головы, несмотря на то что она уже мертва. Я все еще бережно хранила образ этой прекрасной девочки славянской внешности на скейтборде, которая когда-то каталась со мной бок о бок и весело посмеивалась каждой моей шутке. Даже дианины нервные истерики сейчас вызывали у меня только умиление и ностальгию, и я бы с радостью выслушала бы еще сотню таких вот выносов мозга с ее стороны, лишь бы она была живая и здоровая. Но этого уже не вернуть. Никогда. Даже погода, казалось, загрустила вместе со мной, и солнце заволокло серыми печальными тучами. Надо было брать с собой зонт, но я, как всегда, не подумала об этом.

Пока я лежала неподвижно на жестком и сильном плече Вадима, я пыталась максимально подражать трупу. Мне очень хотелось добраться в целости до Дианы, если, конечно, Вадим меня не обманул. Но теперь это уже не имеет никакого значения, потому что я сделала свой выбор, и ничто не сможет повлиять на него. Я по-прежнему боялась баггейнов, в особенности Вадима, но морально я была близка к тому, чтобы понять их, чтобы встать на место их народа. Конечно, я не могла в точности представить себе весь тот ужас, который они перенесли, лишившись, по сути, своего дома, но все-таки я испытывала искреннее сочувствие к бедным созданиям. Ведь если человек со временем сможет обходиться без природы, то такие, как баггейны, – никогда. Для них природа – естественная среда обитания, которая дает им все: кров, еду и защиту. Они ее мифологические детища. Да, жестокие, да, кровожадные, да, плотоядные, но живые и настоящие. Баггейны – обитатели той части природы, которая скрыта от глаз черствых и бездушных людей.

Вадим нес меня на плече, а я старалась думать о чем-то отвлеченном, чтобы вновь не дать воли страху и панике. В отличие от меня мужчина был спокоен и вел себя естественно, так как его не выдавало ничто: ни дыхание, ни походка, ни даже его движения. Вокруг себя я слышала множество звуков: какие-то странные многочисленные голоса, которые сливались в общий базарный шум; топот чьих-то ног или лап, копыт; жуткий заразительный смех. Запахов тут тоже хватало и в большинстве своем не самых приятных. Общее ощущение складывалось такое, что Вадим привел меня на какой-то рынок. Здесь было очень шумно и подвижно. Я чувствовала, как рядом с нами проходят другие существа. Однако смрад тут стоял невероятный. Конечно, попадались ароматы каких-то неизвестных специй и трав, где-то глины, дерева, кожи, сырого мяса с уже заметным душком, но в основном здесь, грубо говоря, просто воняло. Я не могла открыть глаза, хотя мне ужасно хотелось посмотреть, где мы сейчас находимся. Соблазнительное любопытство поселилось в моей голове, но я боролась с ним как могла. Мне необходимо было добраться до Дианы, а для этого мне приходилось во всем слушаться Вадима. И он велел мне вести себя, как нежилец. Так мне и доведется делать в ближайшее время.

Когда я уже не могла задерживать дыхание, я начала делать так, как рекомендовал мужчина. Я стала дышать очень коротко и редко. При этом я старалась максимально обездвижить все свое тело, но это было нелегко. Вадим немного напрягся, когда понял, что я начала дышать. Он еле заметно ускорил шаг. Его горячая ладонь лежала в районе моей поясницы и сильно жгла кожу. Моя толстовка задралась, но под ней была майка, заправленная в джинсы. Из-за того, что ее ткань была гораздо тоньше, я отчетливо ощущала руку баггейна и его заостренные когти, которые доставляли дискомфорт даже при легком касании. Некоторые участки моего тела чесались уже долгое время, но я держала себя в руках. Живота я и вовсе не чувствовала, так как, кажется, из-за сдавливания от внутренних органов отлила вся кровь.

– Приготовься, – едва слышно прошептал Вадим одними губами, даже не поворачивая головы. – Сейчас будет трясти…

«Трясти? О чем это он?..» – не успела я опомниться, как почувствовала порывистый и сильный толчок вверх. Господи! Да с какой же силой этот тип отталкивался от земли и прыгал? Что это за мощь нечеловеческая? Я чувствовала такое давление, что могла бы запросто вообразить себя космонавткой. Это было что-то нереальное, словно полет. Да, мне казалось, что мы именно летаем. Я немного согрешила и чуть приоткрыла один глаз, но ничего не сумела разглядеть, так как голова шла кругом, а перемещения Вадима были очень быстрыми. Тогда я решила, что во тьме закрытых глаз мне будет лучше. Еще неизвестно, на какую высоту он уже успел подняться, так как прыгали мы довольно-таки долго, дергаясь резко в разные стороны. Сухой неприятно колючий ветер щипал кожу, волосы мои спутались и разлетелись повсюду. Кажется, я чувствую, как стали тяжелеть мои конечности. Это уже крайняя степень онемения и затекания. Поскорее бы мы прибыли на место. Я хочу уже слезть с этого чудища, обладающего силой и скоростью похлеще любого здоровяка. Конечно, Вадим был немаленьким, и я лично не раз в этом убеждалась, но не могло его тело развивать подобные физические способности! Это же просто невозможно. Хотя о чем я, собственно, говорю? Он же не человек, а мифическое существо, значит, может все что угодно. К тому же хищникам положено обладать силой больше, чем у их жертв. Но для меня, девчонки, которая шестнадцать лет жила, не подозревая о подобном, это было удивительное открытие, которое не умещалось в голове.

– С днем рождения! С днем рождения! – кричали радостно ребята. Гоша откупорил очередную бутылку шампанского, и она с громким хлопком рванула, выпустив из себя струю белой пены. Катя и Диана завизжали, а потом звонко рассмеялись. Празднование было в самом разгаре, и мы веселились как могли. Играла танцевальная ритмичная музыка. Все болтали, пили и развлекались. Сессия была позади, и я смело могла считать, что перешла на третий курс. Еще пару лет, государственные экзамены, диплом и я освобожусь от оков учебы. Все-таки тот факт, что я перепрыгнула через один класс, дал мне фору в один год и преимущество перед сверстниками в институте, сейчас я, как нельзя лучше, осознавала это. Но именно в этот день мне совершенно не хотелось думать об обучении, о своем будущем, ведь впереди целых два месяца лета, отдыха и гулянок с друзьями.

– Ух! Ну все, подруга, теперь тебе восемнадцать, и настоящая жизнь только начинается! – у меня на шее одной рукой повисла Диана. Во второй руке у нее был энный бокал шампанского. Ее разрумяненное лицо пылало, а губы растянулись в извечной довольной и пьяной улыбке. Диана была в красной кофточке с рукавами три четверти и с V-образным широким вырезом. На секунду мне показалось, что на ее плече зияет свежий укус какого-то зверя, но это видение прошло, стоило Диане рукой поправить вырез. Видимо, я все-таки уже перебрала.

– Да… Теперь можно все себе позволить… – я была тоже навеселе, поэтому поддержала ее пьяный угар.

– А главное – переехать от мамочки! – с намекающей улыбкой влез между нами Антон. Мы с Дианой засмеялись и выпихнули его.

– Ай! Не, ну чего вы сразу пинаетесь? – заулыбался раскрепощенно он. К нашей компашке подошла Катя. Она была самой трезвой из нас всех. Катя целомудренно чмокнула Антона в щеку и отправила за закусками.

Опять пасмурно и душно… Эта излюбленная изменчивость погоды меня когда-нибудь доведет. Ох, как же я не хочу дождь, но если он начнется, то я ничего не смогу с этим поделать. Все равно сегодняшний день я должна провести с мамой и поговорить с ней о том, что хочу переехать к Кате и Антону на окраину города.

Я выходила из продуктового магазина, неся в руке маленький пакет с двумя упаковками молока и любимым маминым печеньем к чаю. Мимо меня проходили серые незаметные люди, которые ни на что не обращали внимания. Иногда я задумывалась о том, что было бы с ними, узнай они о существовании подземного города у них под ногами. Наверное, многие сошли бы с ума, ведь скептиков на сегодняшний день преобладающий процент среди населения. К тому же в этой жизни настолько редко случаются чудеса, что неосознанно перестаешь верить в любое проявление мистики в этой жизни, даже если оно имеет место быть. Но меня эта могущественная сила, скажем так, ткнула носом прямо в самое прямое доказательство своего существования. Я уже не смогу не верить.

Подходя к дому, я увидела соседского мальчишку по имени Антон, который выходил из своего подъезда, я помахала ему рукой – он ответил тем же. Но внезапно мое внимание привлек черный фургон за его спиной, который неприметно припарковался напротив подъезда, находящегося рядом с моим.

Насторожилась я потому, что уже достаточно часто стала замечать этот фургон неподалеку от себя: рядом с институтом, со скейт-площадкой, с домами моих друзей – а теперь вот и рядом с моим домом. Не скажу, что он преследовал меня или же что это был один и тот же автомобиль, так как номера у всех фургонов были разные, но подозрительность во мне это вызывало. Отогнав дурацкие мысли о том, что баггейны научились водить машины, и посмеявшись, я прошла дальше к своему подъезду и вошла внутрь.

– Так, ты уверена, что хочешь переехать к Кате? – в пятнадцатый раз спрашивала меня мама с неуверенностью в глазах. Складывалось ощущение, что этот вопрос она задает не мне, а себе. Ее очень удивило, когда я завела с ней подобный разговор.

– Я тебе сто раз говорила, что нужно покупать машину. Как ты будешь из пригорода добираться на работу? – ворчала заботливо мама, пока везла меня до дома Кати на своем автомобиле.

– Ну не могу я водить, боюсь – в сто первый раз отвечаю я тебе! – закатила я глаза. – Потом, может, и куплю машину, но не сейчас. Пока что только общественный транспорт!

Все вещи давно были упакованы и собраны и сейчас лежали в багажнике и на задних сиденьях машины: множество коробок, пакетов, сумок, рюкзаков и парочка огромных чемоданов. Все это было в новинку для меня, ибо я никогда не видела свою комнату настолько пустой. Из нее будто убрали жизнь; словно содрали всю кожу, оставив один лишь мебельный скелет. Голый каркас кровати с ободранным реечным дном, полый и глубокий стенной шкаф, абсолютно пустой письменный стол с открытыми ящиками, темный карниз без занавесок и тюля, скучные обои уже без плакатов, постеров и фотографий, холодный паркет. Столько всего произошло в этой комнате, но вот теперь мне пришлось покинуть ее, и есть даже вероятность, что навсегда. От этого на душе становилось тоскливо, но эту негативную эмоцию подавляло предвкушение новизны и неизведанности. Совсем скоро я буду жить так, как не жила никогда. Возможно, я открою что-то необычное для себя, да и есть в этом какая-то романтика! От таких мыслей меня пробирали свежие бодрящие мурашки.

– Кажется, это тот самый дом, – немного удивленно вскинула глаза на огромный особняк мама. – Вы уверены, что потянете его?

– Ну, как я понимаю, Катя берет на себя большую часть расходов по дому. У нее весьма богатая семья, но без моей помощи и Антона ей все-таки будет тяжко, – проследив за взглядом матери, ответила я.

– Я дома! – я вошла в дом. После второго дня на работе силы мои были на исходе, к тому же сегодня завезли новый вид роз, а я не нашла специальные перчатки, поэтому пришлось расфасовывать их голыми руками. Теперь мои ладони больше напоминали дуршлаг.

– Как на работе? – спросила деликатно Катя, отрываясь от журнала. Она встала и подошла ко мне.

– Ужас! Глянь на мои руки! – я продемонстрировала Кате исколотые ладони с кровоточащими порезами.

– Черт, тебя, что, там пытали? – изумилась она, осторожно оглядев мои кисти.

– Ага, розами, – усмехнулась я. – Обработаешь?

– Нет, нет, нет, нет! – вопила неистово Диана, хватаясь за голову и выписывая круги по комнате.

– К сожалению, все не закончилось, а только началось, – монотонно отметила я.

– Нет! – не унималась та. Диана не хотела верить в рассказанное мною. А рассказала я ей все от начала до конца – описала полностью ночную встречу с баггейном. Когда я упомянула, что осталась с Вадимом в спальне наедине, она отчего-то взбесилась, и мне стоило огромных усилий успокоить ее. Все-таки эти ее перемены в настроении добьют меня когда-нибудь.

– Диана, может быть, стоит успокоиться? – попыталась проявить я к ней сочувствие и понимание. Ко мне бы кто его проявил?

– Ни за что! Как можно быть спокойной в такой ситуации? – из глаз подруги начали сочиться горячие слезы. Она была поражена такой новостью, но что-то в ее поведении вызывало внутри меня опаску.