В сборник фантастических рассказов «Изнанка мира» вошли рассказы, написанные в конце 80-х — 90-х годов.
Интересна будет всем любителям традиционной фантастики.
ЖИЗНЬ ВНУТРИ
Часть I
У высокого светлого здания в стиле модерн быстро собиралась толпа.
— Граждане, расходитесь, ничего интересного здесь нет, — громко уверял милиционер, привлекая внимание прохожих и еще больше разжигая любопытство тех, кто уже давно стоит.
— А что случилось? — почему-то украдкой спрашивали новенькие.
— Убийство, — с видом людей, которые знают больше, чем могут сказать, отвечали поспевшие раньше. — Прямо в компьютерном центре!
Толпа заволновалась, задние засуетились, нажимая на передних, передние заупирались, не давая вытолкать себя за указанный милицией бордюр. Из двери несколько человек вынесли носилки, накрытые окровавленным покрывалом.
Часть II
Узкая улица небольшого городка, на которой очутился Сергей, не очень напоминала деревянную авеню Дикого Запада, где он вознамерился побывать. Дома здесь были небольшие, но большей частью каменные. Вдоль улицы стояли фонари, где-то послышался шум автомобиля. С противоположной стороны улицы, где ярко-зеленым светом мигала реклама, доносилась музыка.
«Начало века, что ли?» — подумал Сергей и пошел на звуки музыки, удивляясь реальности ходьбы. Он прошел под небольшим навесом и, распахнув настежь слегка приоткрытую дверь, оказался в мрачноватом баре, где за столиками в клубах табачного дыма сидели люди с невыразительными лицами, пили свои бренди или виски, закусывали и о чем-то невнятном переговаривались. Стоящий за стойкой бармен протирал бокалы. В дальнем углу на возвышении расположилась тесная эстрада, на которой стоял рояль. За роялем сидел лысый тапер с лицом-маской и играл незатейливую мелодию, под которую яркая белокурая девица неожиданно чудным голосом пела что-то сентиментальное. Сергей прошел в глубь помещения, — уселся за единственный пустой столик, видимо, предназначенный специально для него, и, щелкнув пальцами, закричал:
— Тройной бренди!
Бармен, выгодно отличавшийся от остальной публики живостью глаз и естественностью движений, принес заказ и угрюмо спросил:
— Что на закуску?
Часть III
— Стоп! Стоп! Стоп! — донеслось откуда-то издалека. Все вокруг потемнело, и Сергей, на мгновение ощутив состояние невесомости, воплотился в кресле, в помещении компьютерного центра.
— Какого черта?! — почти заорал он, увидев перед собой озабоченное лицо Штенберга.
— Неувязочка получается, — виновато сказал тот. — Должен быть боевик, а начинается Бог знает что.
— А ты откуда знаешь, что там начинается?
— Как это откуда я знаю? — в свою очередь удивился Михаил. — У меня есть контрольный дисплей, я ведь должен следить за работой машины, контролировать ситуацию. А тут вдруг я почувствовал себя так, будто подглядываю за чужой жизнью в замочную скважину.
Часть IV
Ночь поглотила узкую улицу в американском городке. Все здесь было похожим на то, что Сергей видел в прошлый раз, и в то же время было что-то не так. Вдоль всей улицы, справа и слева, пространство между домами было затянуто бетонной оградой, из-за чего улица превратилась в длинный коридор с видневшимися кое-где закрытыми наглухо воротами. Над головой на высоте метров тридцати висел огромный темный предмет, время от времени издававший шипение и потрескивание и периодически бросавший на землю прожекторные лучи, которые, скрещиваясь и расходясь, обшаривали улицу и прилегающее пространство. Это обстоятельство смутило Сергея больше всего. Когда глаза его привыкли к слабому освещению, он разглядел двух прогуливающихся у бара мужчин в черных костюмах и шляпах.
— Что, уже? — спросил он в пустоту, будучи уверенным, что таким образом разговаривает со Штенбергом.
Однако бандиты спокойно пропустили Сергея в бар, не сделав попытки ограбить. «Может, надо было самому их пристрелить, глядишь, игра быстрее закончилась бы в мою пользу», — подумал он, но возвращаться не стал.
В баре, на первый взгляд, все было по-старому. С видом завсегдатая журналист прошел за уже знакомый столик и заказал два бренди. Бармен принес выпивку, мрачно посмотрел на пришельца и молча удалился.
Белокурая певица в блестящем зеленом наряде заканчивала свою песню голосом, который показался Сергею уставшим. Дочь священника не являлась. Зато певица, закончив выступление и сорвав несколько жидких аплодисментов, прошла между столиками и, на мгновение задержавшись возле Сергея, сквозь зубы процедила:
Часть V
Через несколько минут они с черного хода вошли в старого вида пятиэтажное здание и, пройдя длинным коридором, по темной лестнице спустились в подвальное помещение.
— Кто? — настороженно спросили за металлической дверью, из-под которой пробивалась узкая полоса света.
Гарри ответил, дверь наполовину открылась, впустив прибывших, и шумно захлопнулась за их спинами.
— Это он? — волнуясь и пристально разглядывая Сергея, спросил полный брюнет в светлом комбинезоне, пропуская вошедших.
Гарри молча кивнул.
ДЕЛО О ЧЕРНОМ ЧЕМОДАНЕ
Ноябрьским вечером, когда город борется с наступлением темноты, вспыхивая россыпью желтых окон и гирляндами белых уличных огней с редкими вкраплениями синих, красных и зеленых витрин, реклам и светящихся лозунгов, из поезда, прибывшего с западного направления, на перрон Сургутского железнодорожного вокзала сошел странный человек с неестественно бледным лицом и пронизывающим жутковатым взглядом необычных для человека глаз. Несмотря на то, что уже выпал снег и температура воздуха с трудом удерживалась на отметке «10», подозрительный был одет в тонкий черный плащ и черную широкополую шляпу, что, впрочем, не особо удивляло, поскольку люди, впервые приезжавшие сюда из-за Урала, нередко допускали подобные промахи в выборе одежды. В правой руке субъект нес довольно объемный черный чемодан жесткой конструкции. По тому, как его несли, чемодан казался полупустым. Бледнолицый медленно и внимательно осмотрел платформу и, в отличие от других пассажиров, направившихся к выходу в город, медленно, но решительно зашагал вдоль перрона в направлении старого и уже забытого местными жителями здания бывшего вокзала.
Тем временем на опустевший заснеженный перрон из нового здания вокзала вышел некий Иван Порфирьевич Постников, ожидавший прибытия своего поезда и изо всех сил боровшийся с постоянно наваливавшимся на него сном. Почувствовав, что сон все же начинает одолевать, он решил прогуляться на свежем воздухе, чтобы хоть немного взбодриться. И угораздило Ивана Порфирьевича побрести вдоль железной дороги в том же направлении, которое избрал себе подозрительный тип в плаще и шляпе.
Оказавшись среди старых и мрачных строений, Иван Порфирьевич то ли просто из любопытства, то ли по какой другой причине завернул за угол одного из них и остановился, увидев невдалеке человека, внешним видом похожего на героя импортного кинодетектива, которого он про себя тут же окрестил «резидентом». Резидент склонился над лежавшим на снегу чемоданом и, щелкнув замками, поднял крышку. Ивану Порфирьевичу показалось, что чемодан изнутри засветился бледным фосфоресцирующим светом, затем в нем появился темный предмет, оказавшийся чем-то живым, и Постников был поражен, разглядев, что это чья-то голова в капюшоне. Выглядывавшее из-под капюшона серое с выпученными глазами лицо было ужасным. Голова раскрыла рот и издала звук, напоминавший одновременно лошадиное ржание и скрип давно не смазывавшейся двери.
Иван Порфирьевич сам не помнил, как вновь оказался за углом. В какой-то момент ему почудилось, что он все-таки уснул и только что увиденное пригрезилось ему во сне. Постников осторожно выглянул из-за угла. Обладатель ужасной головы уже выбрался из чемодана и пристально туда заглядывал, словно что-то забыл. «Он вез его в чемодане! — мелькнула страшная догадка в голове Ивана Порфирьевича. — Но зачем?». Однако произошедшее далее вновь спутало мысли, едва начавшие выстраиваться в логический ряд. Из чемодана один за другим вылезли еще два не менее подозрительных и ужасных субъекта. Когда-то нечто подобное Постников видел в цирке. Тогда он дико смеялся. Может быть, поэтому у него и теперь на лице изобразилась глуповатая улыбка, от которой он не мог избавиться до тех пор, пока таинственная четверка не скрылась из виду, унося факирский чемодан.
