— Вы Артур?

Рядом со мной на скамейке сидел парень лет 28–30. Черноволосый с выразительными глазами и достаточно крепкого телосложения. Сейчас из его глаз веяло тоской и безысходностью. По всему было видно, что не очень то он хочет разговаривать, но деваться ему некуда.

— Она попросила всё вам рассказать… она знает толк в мучениях… я её ненавижу, но теперь уже поздно — гость грустно усмехнулся — мне придётся вам всё рассказать и ещё раз это всё пережить. Для меня теперь мир так устроен, что мои воспоминания всегда для меня полуреальны… это как будто регулятор ваших эмоций выкрутили до упора.

Если вы кого-нибудь любите, Артур, даже не вздумайте отказываться от своего чувства, это страшно.

Ощущение чьего-то присутствия вывело меня из созерцательного состояния, и я, оторвавшись от морского, а может быть и океанского, пейзажа огляделся. Пяточек, на котором находилась моя скамейка, был небольшим, и оглядеть его не составило труда. Я был не один и опять проморгал момент появления гостя. Им оказался полноватый человечек с ранними залысинами и короткими, пухлыми конечностями. Он стоял практически за скамьей, на которой я сидел, но когда я обернулся, тут же отвёл взгляд, делая вид, что вот так стоять, прислонившись спиной к каменной громадине, и есть самое любимое его занятие. Настолько любимое, что окружающее им не замечается.

— Присаживайтесь — позвал я его — меня Артур зовут.

Человечек тут же вышел из ступора и засеменил к лавке.

— Спасибо — сказал он, усаживаясь — Виктор Палыч. — протянул он правую руку.