Стояла холодная зимняя погода. Середина декабря, пятнадцатое число 2121 год. Дует ветерок. И так нужно Ксении кататься на лыжах. Она живёт на окраине города Плазмоградска на северо-западе Беларуси. Город Плзмоградск — молодой космический городок. Основан всего тридцать лет назад. Здесь недалеко космодром. И слышно было откуда-то с юга то, как взлетают космические корабли. Это был транспортник, который летел, черт его знает, на какую планету. В это время густонаселённых космических городов ещё нет, но скоро будут строить. Вечно кризис. И тех ресурсов не хватает, которые добывают автоматические станции на Луне, на Марсе, на Ганимеде, на Европе, спутниках Юпитера. Да где только не добывают ресурсы. Дальше, правда, спутников Сатурна пилоты не долетали. Но зато автоматика вовсю исследует этот регион.

А здесь растёт лес сразу за многоэтажками. Вдали шумели трамваи. Важно другой момент, а именно тот, что Ксения серьёзно болела каким-то заболеванием, раз уж так сильно воображала то, как едет в трамвае в некоем измерении. Она не осознавала то, где она едет. И не понимала, по какой лыжне катят её лыжи. Всё было так ей страшно. Ещё Солнце не так ярко светит. Ещё достаточно темно. Ветер усиливается. Скоро снег пойдёт, раз небо становится серым. А тут ещё ели, ели, повсюду ели. Такие пошли заросли, что всерьёз начинаешь верить в славянскую мифологию. А куда катят лыжи Ксении. И Ксения то и дело падает на снег, а в мыслях она видит совсем другое: трамвайные пути через свалку. То и не понятно для неё самой, где реальность, а где фантазии. Сейчас она чувствует свою прошлую жизнь. Точнее объективная реальность где-то фоном в сознании, там на задворках сознания где-то есть и этот лес, и эта тропа, обозначенная на карте поисковика. И как-то уже больше месяца, а именно тридцать три дня, девушка Ксения Сергеевна Железнова живёт в некоем событийном пространстве, высшем квантовом измерении. И формулы известны этого квантового измерения, этого пространства записанных исторических событий.

В её воображении на свалке гора мечей, доспехов и копий, а также монет, что здесь средневековье. И знак ей говорит о том, что это тысяча двести десятый год. Ассоциативный ряд был таков, что всплывали из памяти бои в гражданской войне периода феодальной раздробленности в Полоцком княжестве. Где происходил бой, ей не было понятно, как не было понятно, и кто сражался. Вот только заговорила сейчас Ксения, благо никто не слышал на незнакомом языке. Но нейростимулятор на её голове создал ей этот автопилот, точнее вирусы куда-то направляли её тело, совершая движения телом помимо воли.

«Скорая помощь должна быть близко, — думала больная. — Медики должны быть рядом. Эх, хорошую программу я разработала, которая работает в нейростимуляторе. По крайней мере, я доехала до гражданской войны, первой известной в нашей стране гражданской войны. И здесь я погибла, будучи воином, мужчиной я была. Вот это я поняла. А вот карту я составила правильно. И сама карту запрограммировала. Я пытаюсь сама взять и управлять этим нейростимулятором. Здесь должны сработать некие психические установки, и я избавлюсь от этого гипноза. Откуда у меня этот компилятор, преобразующий вполне понятный мне текст программы на некоем языке, материализовавшемся из событийного пространства. Ну, если бы компилятор по вполне понятным формулам вдруг материализовался, то откуда я его так хорошо знаю? Вот и сейчас я пишу формулу в компиляторе согласно закону формальной логики и создаю программу на машинном коде. Мало того, я знаю этот машинный код досконально. Я разбираюсь в кодах мозга даже. Знаю какой сигнал моего мозга означает эффект телепатии, какой сигнал моего мозга отвечает за воображение, какой отвечает за память, за движение пальцами. Откуда я это знаю, как-то эту информацию я получила, хоть не помню ничего того, как я это узнала. И почему мне не нужно помнить некоторые события из своей жизни. Я замечаю, что моя биография меняется очень быстро, якобы за счёт материализации. Теперь мне надо выйти из гипноза этого исторического пространства».

Удалось одной разработанной Ксенией программке на некоем мистическом языке N заблокировать медленно гипноз, так медленно в этом виртуальном мире, где лес как часть объективной реальности лишь фон, появляется окно компилятора, в режиме отладки. Медленно вырисовывается исходный текст программы. Потом появилась окно базы данных, где светились только что измененные записи. Записи передавали весьма специфическим медицинским языком состояние мозга. Как же можно вообще эти фразы понять человеку, который якобы учился на историческом факультете. А ещё высветилась такая штуковина, как же она называется. Ага, она называется энцефалограмма мозга. Нет, историк на названии останавливается прямо сейчас и путается тут же в годах и фактах, а вот расшифровку состояний начинает медик, явный специалист. Вот активен мозговой участок, отвечающий за дежа-вю.

— А где тут мои мысли, а где чужие? — спросила Ксения, смотревшая на экран дисплея. Она была в своём мире и напряжённо думала. — А как же я устала от этой пропаганды. И сколько тут мусора. Служители истории способны удалять связи между событиями. Но здесь столько мусора. Только я не понимаю, откуда в 1419-ом году столько пластиковых бутылок? Вот тут плёнка. Это надо же, как я далеко заехала в прошлое. Так была я в 800-ом году или не была? Я только помню, что я села на трамвай и поехала до конца. Я хотела вообще-то в будущее, а в указателях прошлое. Сколько же я ехала? Я ощутила всю мощь воздействия вышек псионного излучения, которые здесь бесспорно кто-то поставил. Вот зачем эта вышка здесь поставлена. Как в этом году, уже непонятно в каком вообще, может быть этот артефакт — вышка какого-то странного излучения. Что такое частицы псионы. Это наверняка та частица, которая связывает обыкновенное пространство с событийным пространством. Хорошо, только вот как люди того времени, той эпохи средневековья построить такие вышки. Так, вот что я сделаю. Я просто на своём языке N попытаюсь выяснить то, где тут мои мысли, а где чужие. Так, надо использовать оператор «connect». Псионы — это такие частицы, которые являются носителями информационного заряда, носитель информационного поля Земли. Вот пошли формулы. Это мне шлем мне внушает теорию формулы сознания. Есть некие служители истории, которые организовали тайное общество и за счёт псионов пытаются материализовать новый мир из событийного пространства. Странное пространство, где средневековые какие-то жители с именами Гео и Тау ходят в платьях восемнадцатого века. До сих пор не могу понять: это мои мысли или навязанные. Вот прямо скажем, что эти образы навязаны стимулятором или моя психика их выдумала. А этот Кирилл он реально существует или психика в него проецирует мои же страхи и комплексы? И какая же эта великая, оказывается, история! Оказывается, мы уже в восьмисотом году всех опередили. Там уже была аномальная зона с радиацией. Где связь с реальной территорией — непонятно. Как ядерный эксперимент в том году соответствует тому, что произошло в реальности? И как тут не сопротивляться, когда нам говорят, что есть такой химический элемент, который является тем кристаллом, переводящим нас в иной мир. Да тут столько этой чепухи. Главное как срабатывает. Вот смотри, есть событийное пространство, есть там эти псионные вышки, куча всякой навороченной техники, вплоть до работы с антиматерией и полётов меж звёзд, только они оказались не в будущем, где им быть и положено. А оказались в прошлом. Потому что тут какой-то информационный псионный сброс произошел. И надо это событийное пространство оптимизировать. То что это всё выдумка, и событийное пространство совсем по-другому выглядит, скорее всего, как база данных просто-напросто. Только не может же быть, что это всё выдумала я. Вплоть до того, что я миссия. А этот Кирилл мне противен. Естественно он мне противен, как любая психическая болезнь. А он меня заявляет о том, что вот в меня влюбился. И хочет, чтобы я на него работала. Так, вышку я просто удалю из базы шлема и вообще отовсюду. И система не будет включать это состояние автопилота.

Только вдруг Кирилл её достиг и требовал поклониться псионной вышке, и не было понятно, это её мысли или это конкретный человек:

— Ты должна поклоняться этой вышке, потому что все стабильное развитие общество зависит от этой вышки. Почему я тебя отправил в 800-й год, чтобы ты нам помогла при помощи этих вышек изменить историю. Нужно стереть просто опасные события и добавить другие, новые. Нужно таким образом почистить историю, сделав её безупречной и чистой. Тогда мы перейдём все в новое будущее, все без исключения. И так будет у нас общество людей с феноменальными способностями. У нас этой выйдет, если поможешь при помощи своего языка N смоделировать сознание, тем более что я уже практически вывел общую формулу сознания. И мне нужно просто твоя помощь. Я действую как государственная организация, мы действительно тайное общество. Вот ты просто выйти, и скажи где ты, показав всё, что ты видишь в сознании, и мы тебя найдём.

Дальше следовала пропаганда, а именно Кирилл уже читал цитаты неких пользователей в социальной сети. Мелькали в мыслях у Ксении города, какие-то даты, и всё в голове перемешалось. Между ними нет никакой системы, а только гул в ушах. Хотя на самом деле под окнами шумел грузовик. Но именно проверить нужно то, видит ли сейчас Кирилл то, что происходит в её комнате или нет. А то уже страх того, что кто-то шпионит за программисткой такой, что уже легко кружится голова. Что нужно такое показать, а именно то, что она видит глазами? Просто показать ту обстановку в квартире. Железнова уже ощущает головокружение, лёгкое правда. Но теперь девушка стала удалять и псионы из базы данных. Дальше пошли какие-то формулы материализации объектов из событийного пространства.

— Чего, стать подопытным кроликом? — резко спросила Ксения, сама не ожидавшая такого вопроса. — Этой вышкой управляет сам Кирилл. Понятно, значит, удаляем из базы и Кирилла. Только непонятно, какой файл этим всем управляет. Так, не на все участки мозга я воздействую, нужно включить эти электроды. Я борюсь с собой. Я не собираюсь быть миссией и кого-то спасать. Так, файлы надо удалить, тут ссылки на файлы. Странно, этих файлов на диске нет, а они весят в базе. Глюк в шлеме или реальный человек.