«Выбор шатеры» — это история принца и авантюристки-нищенки. Любви двух подростков, принадлежащих к враждующим расам. Любви, которая произрастёт на фоне межгалактической войны между тремя великими империями: Дарием, Альтаиром и Землёй. Любви, которая изменит ход истории целой Вселенной. Похожие истории: «Звёздные войны», «Голодные игры», «Игра престолов».
Пролог
Яркая вспышка. Взрыв. Крик. И пугающая тишина. Безмолвная. Всепоглощающая. Как сама вселенная. Вот уже несколько столетий в межгалактическом пространстве шли бои. Кто начал эту войну, что послужило первопричиной — не помнили даже старики. Но каждый день, каждый час гибли люди, и не было этому конца.
Дарий, Альтаир, Земля — три планеты, три великие империи делили пограничные территории между собой. Природные ресурсы — топливные кристаллы уже давно стали драгоценней человеческих жизней. И цель всегда оправдывала средства…
…по крайней мере, так думали они, стоящие на вершинах власти — Дэмонион, правитель Дарийской империи, Иоанн — император Альтаира и Айлит Петтигрю — Верховная Земного альянса.
Однако были и другие, оставшиеся за ширмой официальной истории, но все же сумевшие переписать ее страницы. Во многом это были люди случайные, непрошенные. Волей рока, оказавшиеся не в том месте, не в то время. Родившиеся не под той звездой. У каждого из них был свой путь и свой крест. Они взбирались на недосягаемые высоты, падали, и всё же вновь устремляли взоры ввысь, веря, что однажды им все-таки удастся дотянуться до звезды и навсегда изменить свою судьбу.
Часть первая
Катар
Глава 1. «Замечательное» утро!
Дарий
Катар
Императорская тюрьма Дэбэр
Ее избитое окровавленное тело с гулким грохотом упало на пол темной сырой камеры. Противный скрежет лязгающих замков. Звук удаляющихся шагов стражей Дэбэра.
Глава 2. Мальчишка-альтаирец
13 лет спустя
Нейтральное межгалактическое пространство
Дипломатический крейсер Земного альянса
Изумрудно-синяя светящаяся точка на чёрном межгалактическом полотне — Дарий. Таинственный и непредсказуемый. Странная смесь средневековья и сверхсовременных технологий. Нищеты плебеев и роскоши знати.
Глава 3. Мечты и реальность
Наивная! Я искренне считала, что приключения в шахте будут самым сложным испытанием для меня в этот день! Но я опять недооценила пройдоху-братца, который не придумал ничего лучшего, чем притащить Эвана к нам домой. Чтобы тот подождал нас здесь, пока мы будем прятать кристалл, после чего, по плану Анигая, мы бы вместе отправились обедать в дом соседа-священника (в отличие от меня, брат не прочь поуплетать за обе щеки чужой хлеб).
— А что?! Пусть посмотрит, как мы живём! Ты же у нас ни разу не был? А ещё сосед называется! — Анигай с ехидной улыбочкой распахивает перед слегка растерянным мальчишкой-альтаирцем дверь нашей убогой хижины. — Не стесняйся, проходи! Обещаю — зрелище будет незабываемым!
Ну почему всем братья как братья достаются, а мне болван какой-то выпал?! Хочется выть от злости, но я молчу. Не стоит доставлять удовольствия Анигаю, показывая, что я на него рассержена. Ведь он только этого и добивается, стервец!
Стою рядом со слегка смущённым Эваном на пороге нашей развалюхи и готовлюсь провалиться со стыда. За эти годы, что мальчишка-альтаирец числился у нас в соседях, он ни разу у нас не был. Я сама не хотела его к нам приводить, потому что по сравнению с Эваном мы живём в такой нищете, что даже думать неприятно.
— Ада, очнись! Надо кристалл перепрятать, — брат по-свойски силком затаскивает меня в дом, — не можешь же ты вечно его на себе таскать. Вдруг он действовать начнёт? Он же в тебе дыру прожжёт.
Глава 4. «Свеженина»
Я хорошо знаю этого кузнеца. Премерзкий тип с вечно беременной женой, которая каждый год по весне приносит мертворожденного. Правда, повитуха как-то обмолвилась, что дети все как один рождаются живыми да крепкими. Кузнец сам потом топит их в бочке с талой водой. В целях экономии: лишний рот ему не нужен, да и зачем повитухе доплачивать за относ ребёнка на обрыв, когда и сам прекрасно может справиться с этой грязной работёнкой. После каждых родов, кузнец пристраивает свою жену кормилицей в семью побогаче, чтобы молоко без дела не пропадало. А на заработанные ею деньги потаскушек, типа моей мамаши, покупает. Сейчас вот на меня позарился. Хоть с меня и взять-то ещё толком нечего. Плоская как доска. На пацана похожу. Но нет… Этому старому козлу «свеженины» подавай.
Медленно отступаю к двери. Увы, кузнец предугадывает моё желание сбежать. Для такого громилы у него слишком быстрая реакция. Не успеваю сообразить, как оказываюсь в его лапах. Не кричу и не плачу, так как понимаю — бесполезно. Мать на помощь не придёт, а силы заведомо не равны. Но и сдаваться без боя я не собираюсь.
Изловчившись, со всей дури тыкаю пальцами в глаза кузнецу. Мужик орёт, хватается за лицо, а я несусь в подсобку. Там под полом спрятан топливный кристалл. Он моё единственное оружие в этом доме.
— А ну стой су…
Сволочь Акраба даже не пытается мне помочь. Сидит за столом и, как ни в чём не бывало, пересчитывает дары. Кузнец хватает меня как раз в тот момент, когда я успеваю оторвать от пола нужную доску. До кристалла, увы, дотянуться не успеваю.
Глава 5. Скажи «Да»
Никогда раньше не видел обычно спокойного и всё понимающего отца Марка таким сердитым. Если не сказать больше — злым. Священник, словно загнанный зверь мечется по кабинету, не находя себе места, при этом без конца читая мне нотации, которые, признаться, мне уже изрядно поднадоели.
— Эван, смиритесь! Вы не можете спасти всех страждущих! Эта дарийская девочка… Я понимаю: за эти три года вы привязались к Аде, но… Вы знаете, как она дорога и мне. Я практически воспитал её с братом, но… у этих детей своя судьба.
Я просто отказываюсь верить своим ушам! Похоже, отец Марк слишком долго служит в Катаре. Видимо, он так наслушался местных бредней про судьбу, которую нельзя изменить, что уже сам уверовал в это.
— То есть, по-вашему, я должен позволить её матери продать Аду не этому, так другому клиенту? — при одном только воспоминании о кузнице, лапающим мою Аду, чувствую, как закипает кровь. Мне стоит большого труда, чтобы сдержать нарастающий гнев.
— Возможно! Как бы это жестоко и дико не звучало! Это её жизнь, Эван. Всех не спасёшь! Это надо понять и принять!