Если западнее, на равнине, осень пока ещё очаровывала своими багряно-золотыми кружевными нарядами, то здесь, на склонах гор, она уже оделась в домашнее серо-коричневое платье, и по-хозяйски раскачивала холодным ветром оголённые деревья и припорашивала землю мокрым снегом.

По едва различимой лесной тропе гуськом двигались три фигуры. Все они были закутаны в грубые дорожные плащи с остроконечными капюшонами, делавшими все троих похожими на каменные статуи, что ставят у жертвенников на перекрёстках. Отличались друг от друга они лишь ростом и комплекцией. Шагавшая впереди фигура была чуть выше среднего роста и скорее атлетического сложения, вторая — почти миниатюрной, на голову ниже первой и совсем хрупкой, третья ростом тоже в великаны не вышла, но из-за плотного и кряжистого сложения казалась почти квадратной.

Мольфи осторожно вошла в пещеру. В общем-то она прекрасно осознавала, что опрометчиво вот так, не глядя, соваться в незнакомые горные пещеры, но любопытство было сильнее.

Её двойник бесследно исчез. Внутри было пусто, холодно и сумрачно. Кое-где на стенах намёрз лёд. Она прошла чуть глубже. За поворотом блеснул огонёк. Мольфи сделала ещё несколько шагов. Пещера завершалась небольшим расширением. Посредине образовавшейся комнатки горел костерок. Пламя бросало неверные отблески на грубую резьбу каменных стен. Странные переплетения спиралей и завитков то проступали, то снова исчезали в полумраке. У костра сидела закутанная в шерстяной плед фигура. Её голову скрывал выцветший синеватый капюшон. У ног поблескивал медным боком небольшой котелок, а позади к стене было прислонено короткое охотничье копьё.

— Ты пришла?

Голос у неизвестного был тихий и спокойный. Он не спеша шуровал в углях длинной палкой. Искорки взлетали к потолку и гасли.

Мольфи с трудом разлепила губы.