Продолжение культовой саги Мефодия Громова Летопись Зарефа. новый герой, новые приключения… И новые враги…
Пролог
Сергей Юрьевич Федотов скучал в своем приемном кабинете, откинувшись на спинку стула, и со скучающим взором смотрел через зарешеченное окно первого этажа. Он бы так и просидел весь день, но, почувствовав вибрацию в кармане, на секунду отвлекся и посмотрел на оживший дисплей телефона, на котором красовалась надпись:
Он всегда ставил будильник за двадцать минут перед обедом, что бы успеть доделать неотложные дела, такая уж привычка, оставшаяся у него еще с институтской скамьи.
Отключив функцию вибрации, Сергей Юрьевич кинул телефон на стол, и тот прокатился по покрытой стеклом поверхности стола до самой стены. Со вздохом он привстал со стула, покопался рукой на верхней полке, прикрепленной старенькими шурупами к стене, и извлек оттуда новенькую историю болезни какого-то там Шишкина и, вытянув ноги, стал медленно перелистывать.
Часть 1 Лучше один раз услышать, чем сто раз увидеть
Глава 1
Чуть вдали от центра комнаты, в которой носился не брившийся пару дней туда-сюда Федотов, плечом к плечу стояли три врача: Николай, старый друг Федотова стоял крайним слева, ближе к стене, крайним справа, чуть поодаль ото всех гордо стоял Крапивин Александр Васильевич, профессор офтальмологии, 56 лет отроду. Посередине между двумя мужчинами старше ее чувствовала себя немного скованно Раввина Наталья Дмитриевна. Всех троих Сергей Юрьевич пригласил настолько неожиданно, оторвав от своих дел и от пациентов, которых они осматривали, что они только и успели сказать медсестрам посидеть с ними.
— Он точно придет, а? — сомневался Артемьев, которому уже надоело стоять.
— Да, определенно, ему же нужна справка в институт? — спиной к ним отвечал заведующий, зачем-то убирая из приемного кабинета в темную комнату все стулья. Саму темную комнату он запер на ключ. Бегать под недоуменными взглядами он уже перестал, и теперь сидел на своем месте, разложив на столе подряд десять одинаковых бумажек, среди которых девять были пустыми, а одна являлась справкой. Она лежала третей справа, если стоять напротив врача. Наташа внутри не сомневалась в действиях офтальмолога, пытаясь стоять с гордо поднятым подбородком. Николай Артемьев лишь пожал плечами с улыбкой: он хорошо знал своего внешне спокойного друга, который не мог просто так бегать и суетиться, для этого должен быть повод, поэтому был вынужден стоять и ждать неизвестно чего. Профессор стоял лишь ради своего интереса и опыта, который был и так богатейший.
Спустя пять минут они были стопроцентно готовы, естественно, по мнению Федотова. Артемьеву он сказал встать посередине комнаты, между столом Федотова и дверью, остальных двух он не трогал, и лишь приказал напоследок всем молчать как рыбам, даже не шевелиться, что бы, не дай бог, Давыдов не услышал.
Глава 2
На следующий день я встал… Нет, не так. На следующее утро меня подняли в половину восьмого. Будильник, стоящий не так далеко от моей кровати, со свистом полетел в другую комнату и, больно ударившись о стенку, пристыжено замолчал, жалобно дзинькнув. Но я больше не уснул, и, не тратя время попусту, поднявшись, оделся и приступил к разминке: сотня отжиманий, приседаний, сто пятьдесят пресс. Вот и прошло примерно десять минут, а я, сходив за будильником, поставил его на кухонный стол. Было слышно, как внутри продолжает крутиться механизм, но я не мог узнать, правильно ли он идет или нет. В холодильнике я почуял свежевыжатый сок и, недолго думая, выхлебал пол литра, закусив сытным бутербродом с колбасой и сыром. Порой мне нравилось так «есть». Быстро и удобно, правда, немного плохо для желудка.
Закрыв холодильник, я оперся руками на стол и стоял так минуты, эдак, две, пытаясь понять, какого черта я так рано встал. Мог бы еще валяться и валяться… Потом в голове пронеслись события вчерашнего дня и я вымученно всплакнул:
— Не, не хочу!..
За всю свою жизнь я никогда не учился, разве что в Гильдии мне немного преподавали, но это чисто для общего развития, а так, что бы усиленно зубрить науку… Учить меня стала Маша, зачитывая вслух все, что мне было необходимо, а я запоминал. Но, черт возьми, кто сказал, что мне это нравилось?! Я всего лишь не мог отказаться от этого по одной причине: Маша была просто напросто сильнее меня и не потерпела бы отказа. Особенно если вспомнить наши тренировки в Адланде…
На запах я нашел темный балахон, джинсы, и сумку, в которую я аккуратно запихал ту самую одежду, в которой тренировался с Андреем. Эти удобные штаны, не стесняющие движения являлись для меня единственным воспоминанием и об Адланде, и об Андрее, которое я мог пощупать и вдохнуть еще не выветренный запах тех приключений…
Глава 3
Следующий день начался не совсем так, как я ожидал: поздно проснувшись (где-то в одиннадцатом часу), я очень долго пытался понять, где нахожусь. Лишь когда перевел тело в вертикальное положение, события вчерашнего вечера пронеслись в голове, и я тут же просканировал квартиру. Алинки дома не оказалось, и я в течении двадцати минут успел сходить в душ и сытненько поесть, потихоньку переходя к тренировке, которая продлилась часа четыре. Растягивая себя в течении сорока минут, я почувствовал Алину, приближающуюся к дому и решил закончить тренировку. Через три минуты послышались шаги Алины за два этажа, и я заранее включил комп — после вчерашней захватывающей битвы мне захотелось узнать самых сильных бойцов.
— Привет… — скованно пробормотала Алина, стоя на пороге.
Сегодня она одела легкий балахон, не знаю, какого он цвета, но какая-то смесь темного и светлого, и джинсы.
— Привет, — улыбнулся я, пытаясь забыть о вчерашнем. Впрочем, для Алинки ничего будто и не было: она быстро разулась и прошла с грузчиком в моем лице на кухню и раскидала по холодильнику вкусно пахнущее мясо с рыбой.
— Многовато ты покупаешь…
