Рассказы и сказки известной литовской писательницы учат маленького читателя, как важно быть добрым, отзывчивым, храбрым.
Дорогой друг!
Любишь ли ты рассказы и сказки? Впрочем, зачем же спрашивать! Конечно, любишь. Иначе не купили бы тебе книгу «Операция «Тюбетейка».
Не знаю, умеешь ли ты уже сам читать, или тебе ещё кто-нибудь читает, но всё равно: ты главный читатель этой книжки, написана она для тебя.
Сочинила её литовская писательница Ви́тауте Жилинска́йте. Хочешь узнать что-нибудь про неё, познакомиться поближе? Может, тебе ещё не раз доведётся встретиться с её книгами — пишет она не только для детей, но и для взрослых.
Витауте Жилинскайте живёт в Вильнюсе — столице Советской Литвы, а Литва — одна из братских республик Советского Союза, и расположена она около берегов Балтийского моря, на самом западе нашей Родины. Населяет Литву древний и трудолюбивый народ — литовцы. Они любят песни, помнят много легенд и сказок, у них немало отличных писателей. Среди них и Жилинскайте. В республике да и за её пределами хорошо знают её книги. Двадцать пять лет назад вышел первый сборник её стихов, — значит, она поэтесса, потом повесть о том, как боролись против фашистов литовские комсомольцы-подпольщики, — значит, она и прозаик. Потом несколько пьес. Жилинскайте оказалась и прекрасным драматургом. И вот уже много лет появляются в Литве сборники её рассказов — смешных, а порой и сердитых. В этих сборниках она высмеивает бездельников, пьяниц, бракоделов, болтунов, хулиганов — эти людишки как огня боятся её гневных слов, а огромное большинство читателей — честные и хорошие люди — очень любят эти рассказы, помогающие бороться против всего того, что мешает нам идти вперёд, строить счастливую и добрую жизнь.
Когда Ауримас был маленьким
Домик находок
Уверяю вас, на всём пляже не было мальчика несчастнее Ауримаса — такая беда с ним приключилась, такое несчастье стряслось, что и словами не расскажешь! Короче говоря, он потерял маму, свою единственную, родную маму. Потерял примерно полчаса назад, когда, крепко ухватившись за мамину руку, шёл к морю купаться, но тут наперерез им покатился мячик, и, отпустив маму, Ауримас погнался за ним. И пока гнался, заблудился среди сохнущих полотенец, надутых резиновых матрацев, раскрытых зонтиков и лежащих под этими зонтиками тётей, дядей и ребят… Долго-долго бродил Ауримас по огромному пляжу, совсем с ног сбился, но мамы своей так и не нашёл.
Мало того, разыскивая маму, он вдобавок потерял где-то свою шапочку с козырьком, и теперь солнце так слепило глаза и припекало макушку, что мальчик совсем изнемог и остановился.
«Что будет, — пронзила его страшная мысль, — что будет, если я уже больше никогда-никогда не найду маму?»
Первый полёт
Ауримас впервые летит на самолёте. Дрожащими от волнения пальцами берёт он леденец, который на подносе протянула ему улыбающаяся стюардесса; на фантике нарисован золотой самолётик. Сунув леденец в рот, мальчик прижимается лбом к круглому окошечку, стекло толстенное, его, наверно, и камнем не пробьёшь. Внизу видны маленькие, бегущие назад домики, квадраты полей, паутинки железнодорожных путей; по рельсам как раз катится паровозик — крошечный, меньше игрушечного. Но вот уже ничего не видно, самолёт ныряет в тучу, и Ауримасу становится страшно.
— Мама, — спрашивает он, — а самолёт не может заблудиться в облаках?
Но не успела ещё мама успокоить его, как самолёт выныривает из густого серого тумана, и они уже летят по залитому солнцем бескрайнему простору. Теперь мальчику кажется, что облака внизу — вовсе не облака, а заснежённые поля, из которых там и сям выступают ледяные торосы, и на них вот-вот может появиться семейка белых медведей. А вдали, до самого горизонта, запорошённые снегом равнины, и если бы, мечтает Ауримас, если бы к хвосту самолёта можно было привязать санки и сесть на них — то понесёшься по этой равнине быстрее ветра, даже в ушах засвистит!.. Невиданно широкий и чистый мир открывается перед удивлёнными глазами малыша, мир золотистого холода, повисший над планетой Землёй, которую и не видать за толстым слоем облаков. От восторга Ауримас даже проглатывает леденец.
Витамин «З»
На остановке в троллейбус входят только двое: мальчик в пёстром беретике и его мама. Мама усаживает сына на переднее боковое сиденье между пожилым дяденькой с седыми бровями и толстой тётей с плетёной корзинкой на коленях. В руках у мальчика маленькая жестяная коробочка с этикеткой «Витамин Д и З». Буква «З» приписана жёлтым карандашом, она такая большая, что её можно увидеть даже с последнего сиденья. Однако пассажиры заняты своими мыслями или загляделись в окна, так что на коробочку никто и краешком глаза не смотрит. Тогда мальчик поднимает её над головой и даже помахивает, как флажком. Больше всего ему хочется, чтобы на коробочку обратила внимание сидящая напротив девочка — уже большая, уже, наверно, в третьем или даже четвёртом классе. Но по-прежнему никто не замечает аккуратно выведенную букву «З» и не любопытствует, что это за коробочка и что за неслыханный витамин в ней. Может быть, потому что стоит лето и кусты ломятся от ягод, вон даже у толстой тёти корзина полна чёрной смородины. Поэтому, наверно, пассажиров и не интересуют витамины, какими бы буквами они ни обозначались. Только девочка покосилась, насмешливо хмыкнула и снова вертит в руках расшитую бисером сумочку — вот это, мол, достойная внимания вещица!
Огорчённый равнодушием пассажиров, мальчик опускает руку и спрашивает:
Кто смеётся последним
Ауримас отправился в магазин. В одной руке — хозяйственная сумка, в другой — записка, что надо купить: три бутылки молока, две баночки сметаны, килограмм сахара, пачку масла и ещё хлеб, пирог и пять сладких сырков с изюмом. Вот сколько всякой всячины велела ему купить мама.
Идёт Ауримас, по сторонам не смотрит, ворон не считает, весело сумкой помахивает. Только вдруг слышит: бух! бах! трах! — и шаг его замедляется. Впереди — тир, и кто-то палит по мишеням из духового ружья.
«А если… если… — нерешительно переминается мальчик с ноги на ногу, — если зайти и только взглянуть? Взглянуть — и больше ничего».
А ноги уже сами несут его к двери тира. Она широко распахнута, перед мишенями — один-разъединственный парнишка с ружьём в руках. Трах! Поражённый меткой пулькой, урчит грузовичок, проезжает немножко вперёд и возвращается назад. У Ауримаса даже ладони зачесались — так захотелось самому прицелиться! Он не новичок, он уже знает, как заряжать ружьё, как нажимать курок, всё-всё знает — ещё бы, старый, опытный стрелок!
Парнишка отстрелялся, положил ружьё и ушёл. В тире совсем пусто. На длинном столе лежат несколько духовых ружей и полная коробочка пулек.
