Дело происходило в одном из уездов Тамбовской губернии осенью девятнадцатого года.

Уже несколько месяцев разбойничала здесь банда кулака Хлыстова — «Егорки Мельницы», как прозвали главаря бандитов окрестные крестьяне за его непомерно длинные руки, напоминающие мельничные крылья.

Банда Хлыстова действовала нагло, вызывающе. Кулацкие сынки и преступники, бежавшие из тюрем, ночами налетали на села и местечки, грабили, убивали, жгли…

Особенно беспощадно расправлялась шайка с деревенскими коммунистами и комсомольцами. Хлыстов подвергал их утонченным пыткам, вырезывал на теле пятиконечные звезды, а потом выбрасывал трупы на дорогу. На теле убитых находили хлыстовские записки: «Враг божеский и расейский…»

В Тамбовской чрезвычайной комиссии было известно, что банда Хлыстова держит связь с подпольным контрреволюционным центром, получает от него оружие, деньги, директивы. Знали также, что подлинный руководитель банды — сын бывшего помещика Валерий Александрович Куринов, дворянин, гвардейский офицер, смертельный враг советской власти.

Экспресс Негорелое — Манчжурия уже двое суток находился в пути.

В купе номер пять мягкого вагона было четверо пассажиров. Все они ехали из Минска, в пути разговорились, перезнакомились.

Молодая женщина с девятилетним сыном Сережей возвращалась к мужу, командиру бронетанкового отряда на Дальнем Востоке. Об отце, командире Красной армии, с гордостью сообщил своим новым знакомым словоохотливый Сережа. В вагоне мальчик был всеобщим любимцем. Пассажиры его зазывали к себе, угощали шоколадом, печеньем, всячески баловали. Даже малоразговорчивый пассажир, занимавший верхнюю койку, угрюмый и необщительный человек в клетчатых шерстяных чулках и толстенных желтых походных ботинках, — даже он иногда наклонялся вниз и говорил с улыбкой:

— А ну, полезайте ко мне, молодой человек, у меня что-то есть для вас.

Пассажир этот по-русски говорил неправильно, с трудом находил нужные слова.