В книгу известного писателя-фантаста включены роман «Фаэты» и научно-фантастические рассказы. Роман «Фаэты» повествует о гибели пятой планеты Солнечной системы из-за ядерного взрыва океанов. В рассказах автора - не менее известного этюдиста, международного мастера и мастера спорта СССР по шахматной композиции - фантастический сюжет органически переплетается с содержанием избранных этюдов, а также с примечательными математическими и геометрическими проблемами многовековой и тысячелетней давности.
Художник Юрий Георгиевич Макаров.
ОТ АВТОРА
Не только история Земли, но и космогония полны загадок. А где загадки - там простор для фантазии. Однако фантазия, оторванная от действительности, пренебрегающая правдоподобием и достоверностью, пуста, она не оставит в сердце следа, в лучшем же случае - пощекочет нервы читателя. А мне всегда хотелось достигнуть «достоверности невероятного»: фантазировать только на основе реальных фактов и ждущих объяснения загадок.
Такой волнующей меня загадкой было существование между орбитами Марса и Юпитера кольца астероидов (малых космических тел) вместо предсказанной там законом Кеплера планеты, которая будто бы взорвалась по неведомой причине, рассыпав осколки по всей своей орбите. Но как это могло случиться?
Если бы планета взорвалась изнутри в силу каких-то процессов, то ее обломки разлетелись бы, как в фугасной бомбе, и продолжали бы двигаться вокруг Солнца по удлиненным эллиптическим орбитам… А они движутся по прежней планетной, почти круговой?! Если бы планета погибла в результате столкновения с другим космическим телом, то их общие обломки устремились бы по равнодействующей, тоже обретя удлиненные эллиптические орбиты, а они словно остались на месте.
Казалось, планета треснула в результате в мощного удара, полученного сразу со всех сторон, а уже потом развалилась под действием притяжения Марса и Юпитера. Остатки ее сталкивались и дробились, порождая рои метеоритов и растягиваясь по всей былой орбите планеты. Но что же это был за взрыв? Быть может, взрыв водной оболочки планеты, ее океанов?
Случилось так, что я смог задать этот вопрос великому физику XX века Нильсу Бору, когда он встречался с нами, московскими писателями.
