Книга немецкого автора Манфреда Кюнне читается как увлекательный исторический роман. Канвой для него служат действительные события, связанные с первым открытием каучука в бассейне Амазонки, грабительскими походами испанских конкистадоров, с историей организации плантаций каучуконосов на юге Азии и в Африке. События, описываемые в книге, живо перекликаются с последовавшей широко развернувшейся борьбой колониальных стран за национальную независимость. Очень ярко показано проникновение монополистического капитала в различные сферы жизни ряда азиатских и африканских государств, а также стран Латинской Америки, ярко и живо описаны ужасы, творившиеся в колониальных странах белыми завоевателями и цивилизаторами.
Предисловие
Манфред Кюнне, молодой писатель из Германской Демократической Республики, дал своей книге «Охотники за каучуком» подзаголовок — «Роман об одном виде сырья». Это документальная повесть, в которой в живой и увлекательной форме рассказывается об «открытии» европейцами «жидкого дерева» — каучука, о полных драматизма приключениях в дебрях Амазонки, о контрабандном вывозе семян каучуконосной гевеи алчными голландцами и англичанами для закладки каучуковых плантаций в Азии. Описывается бесчеловечная эксплуатация негров, добывающих для бельгийских магнатов в бассейне Конго обагренный кровью каучук.
Автор показывает, как возникали колониальные империи, описывает историю захватов и закабаления вновь открытых стран, борьбу капиталистических монополий за рынки сбыта каучукового сырья; перед глазами читателя развертывается история угнетения и эксплуатации порабощенных народов.
Прослеживая колониальные захваты с эпохи проникновения Испании в Южную Америку, автор ставит своей целью снять завесу романтики, которой буржуазные писатели часто прикрывают неблаговидную роль дипломатов всех рангов и финансовых воротил при «освоении» новых земель. Очень образно описывается, как с помощью политических интриг и подкупов создавались различные «акционерные общества», которые под маской заботы о местном населении и развития национальной экономики опутывали порабощенные страны сетью своих щупальцев; как первоначально стихийный протест отдельных доведенных до отчаяния людей перерос сначала в неорганизованный, но уже массовый протест, а затем превратился в широкое национально-освободительное движение, охватившее все континенты.
Повествование начинается с рассказа о первых грабительских походах испанских конкистадоров, оказавшихся в Южной Америке в погоне за легендарными богатствами Эльдорадо. Случайно они «открывают» уже давно известное индейцам загадочное вещество — каучук, выделяемое некоторыми видами деревьев. Первоначально не вызвавший никакого интереса материал позднее все больше начинает проникать во все отрасли промышленности и становится незаменимым сырьем и средством обогащения армии дельцов. На примере истории освоения этого вида сырья Кюнне показывает, как капиталистические группировки под предлогом служения науке привлекают на свою сторону ученых, многие из которых были искренними гуманистами, заставляют их приносить свои силы и знания в жертву богу наживы и косвенно помогать им в эксплуатации народов колоний. Книга воспроизводит картину ужасающих условий труда и жизни коренного населения колониальных стран, работающего на каучуковых плантациях, их нищеты и полного бесправия. Перед читателем проходит вереница алчных, потерявших человеческий облик плантаторов, идущих на любое преступление ради обогащения. Перед ним раскрываются образы людей, организующих и направляющих всю эту свору, образы колонизаторов во фраках — премьер-министров, губернаторов, банкиров, коронованных особ и их услужливых помощников — предателей рабочего-движения.
Манфред Кюнне доводит свое повествование до начала нашего века, до начала эпохи великих революционных потрясений.
Глава первая
«Жидкое дерево»
В начале 1541 года Гонсало Писарро, младший брат завоевателя Перу, вышел из города Кито во главе, отряда из четырехсот испанцев и четырех тысяч индейцев-носильщиков на поиски Эльдорадо, легендарной страны золота, расположенной по ту сторону Кордильер; где она находилась, никто не знал, но все считали, что в ней таятся несметные сокровища. После долгого перехода по заснеженным плоскогорьям испанцы начали спуск к равнине через напоенные дождями горные леса, вступили в душные чащи джунглей и, двигаясь вниз по течению Напо, через семь месяцев посла выхода из Кито достигли берегов Агуарико — большой лесной реки, преградившей им путь. Изнемогая от голода и усталости, они разбили здесь, поблизости от селения индейцев из племени омагуа, свой лагерь. Писарро, слегший от тяжелого приступа лихорадки, понял, что двигаться дальше по суше невозможно. Он передал командование своему заместителю Орельяне, под руководством которого испанцы через несколько дней — прямо в девственном лесу — приступили к постройке бригантины.
1
В зеленом сумраке леса на катках, освещенный красными отблесками горнов, покоится остов корабля. Стук топоров и визг пил смешиваются с хриплыми окриками корабельного плотника Андре Дюранта, бранью работающих солдат и гортанными возгласами индейцев. Едкий дым, поднимающийся из примитивных горнов, стелется по прогалине, временами обволакивая лагерь, разбитый на ее краю. То здесь, то там очищенный индейцами от веток с темно-зелеными, словно лакированными листьями ствол дерева начинает с треском клониться набок и с глухим стуком падает на землю.
Время от времени Андре посматривает на обливающихся потом полуголых людей, уже давно сбросивших свои доспехи и оружие; одни, согнувшись над поваленными стволами, рубят, пилят, обтесывают их, другие, примостившись у горнов, куют раскаленное железо. Дюрант знает, что заставляет их безропотно выполнять тяжелую работу, отдаваться ей самозабвенно, не жалея сил: мысль о золоте!
Несколько месяцев назад, когда они выступили из Кито, оружие солдат сверкало в утренних лучах солнца, в чистом воздухе далеко разносилось ржание лошадей, лица светились радостным возбуждением. Они везли с собой аркебузы, кулеврины, секиры, арбалеты и мечи — тяжелые клинки толедской стали, уже послужившие им в боях с индейцами нагорья; целые табуны лам были нагружены инструментами и продовольствием; кроме того, за отрядом индейцы-пастухи гнали сотни свиней — испанцам не хотелось тратить времени на охоту.
Индейские женщины с причитаниями расступались перед отрядом, нескончаемой лентой тянувшимся по дороге в горы, проложенной еще инками. Андре Дюрант, ехавший в авангарде рядом с Орельяной, слышал, что говорил начальнику Педро, индеец-переводчик, передававший слова одной из женщин:
— Вы погибнете! Духи уничтожат вас!
2
— Туахала!
За стенками палатки жужжат насекомые. Снаружи проникает тусклый свет от костра. С вырубки доносится шум работы.
— Туахала, мне надо поговорить с тобой, ты слышишь? — Педро добросовестно переводит каждый вопрос белого человека. — Почему ты молчишь? Ты больна? Может быть, ты боишься?
Не шевелясь, плотно сжав губы, девушка сидит на травяной циновке, которую сплел для нее Педро. На ее запястьях сверкают тяжелые медные браслеты. Черные блестящие глаза смотрят мимо лейтенанта Рамиреса, будто он и не открывал рта.
Задумавшись, Рамирес выходит из палатки. Каждый день безуспешно он пытается добиться ответа от Туахалы. Она сидит на корточках у задней стенки палатки и словно цепенеет, стоит ему приблизиться к ней. Однажды, выйдя из себя, он схватил ее за длинные, гладкие волосы и стиснул голову своими ручищами.
3
Выросшая перед ним фигура Орельяны заставила Рамиреса очнуться. Он не заметил его приближения, мягкая земля приглушила шаги. Орельяна долго смотрит на смутившегося лейтенанта и наконец спрашивает, показывая на палатку:
— Ну как, заговорила?
Рамирес пожимает плечами. Орельяна продолжает:
— И есть тоже отказывается?
— Да.
4
Селение состоит из больших прямоугольных хижин, крытых тростником; повсюду бегают голые ребятишки с грушевидными головами, копаются свиньи. У ручья, полукольцом огибающего деревню, Рамирес и Педро встречают нескольких индианок, одетых в короткие рубашки; женщины наливают воду в глиняные кувшины. Головы у них той же странной грушевидной формы. Рамирес, вождь и Педро обходят хижины. Обнаруживают там орехи, завернутую в листья вяленую рыбу, похожие на лопаты инструменты, изготовленные из палок и больших раковин, запасы мяса и плодов, стрелы, копья, каменные ножи, глиняные сосуды и в большом количестве кору, из волокон которой индейцы делают одежду. В одной из хижин заплакал грудной ребенок. Подойдя к примитивной люльке, Рамирес видит, что головка младенца с помощью веревки зажата между короткой дощечкой и задней стенкой колыбели. От удивления Рамирес разводит руками, потом хлопает себя ладонью по лбу и разражается громким хохотом.
— Смотри-ка, Педро! Вот почему у них головы как груши!
И в этой хижине они находят одежду из коры, тут же лежат тяжелые одеяла, покрытые с одной стороны каким-то темным мягким слоем. Рамирес поднимает с земли то одну, то другую вещь, вертит их в руках, потом неуверенным движением снова кладет на место.
— Пошли назад, Педро. Только зря время тратим.
Качая головой, он выпускает из рук тяжелое, только что осмотренное одеяло и выходит вслед за вождем из хижины.
