Слуги меча

Леки Энн

Она была десантным кораблем, мощным оружием завоевания на службе Империи Радча. Теперь Брэк, заключенная в простое человеческое тело, становится капитаном вверенного ей судна и отправляется на отдаленную базу Атхоек с тайной миссией. Правительница Анаандер Мианнаи поручает ей выяснить, что на самом деле там происходит и какую роль во всем этом играют загадочные пришельцы Пресгер. Однако для Брэк это еще и глубоко личное дело: помимо всех прочих испытаний, ей предстоит встретиться с младшей сестрой человека, которого она когда-то любила и которого ей пришлось застрелить по приказу Анаандер Мианнаи.

Глава 1

С учетом положения дел ты могла бы использовать другого лейтенанта. — Анаандер Мианнаи, правительница (в данное время) всего огромного пространства Радча, сидела в широком кресле с обивкой из вышитого шелка. Это тело, что говорило со мной, — одно из тысяч — выглядело лет на тринадцать. Вся в черном, темнокожая. В ее лице уже проглядывали аристократические черты, что в пространстве Радча служит показателем принадлежности к высшим слоям общества. При обычных обстоятельствах никто и никогда не видел столь юных экземпляров лорда Радча, но это не обычные обстоятельства.

Комната была маленькая, три с половиной квадратных метра, обшитая решетчатыми панелями темного дерева. В одном углу обшивки не хватало — возможно, ее повредили во время яростной ссоры между соперничающими частями самой Анаандер Мианнаи на прошлой неделе. Оставшиеся деревянные панели были увиты тонюсенькими побегами какого-то растения с серебристо-зелеными листочками и кое-где крошечными белыми цветами. Это не общественное пространство дворца, не комната для аудиенций. Рядом с креслом лорда Радча стояло другое, свободное, на столе между ними — чайный сервиз, термос и изящные чашки из неукрашенного белого фарфора из числа тех, что на первый взгляд могут показаться ничем не примечательными, но, если присмотреться, понимаешь, что перед тобой — произведение искусства, которое стоит больше, чем иные планеты.

Мне предлагали чаю, приглашали сесть. Я предпочла постоять.

— Ты говорила, что я могу сама выбирать своих офицеров. — Следовало добавить уважительное «мой лорд», но я этого не сделала. Я также должна была преклонить колени и пасть ниц, когда вошла и обнаружила там лорда Радча. Этого я тоже не сделала.

— Ты выбрала двоих. Сеиварден, само собой, и, разумеется, лейтенант Экалу была очевидным выбором. — Эти имена рефлексивно вызвали в памяти обоих. Примерно через десятую долю секунды корабль «Милосердие Калра», находящийся в тридцати пяти тысячах километров от этой базы, получит тот почти бессознательный запрос информации, и через десятую долю секунды его ответ достигнет меня. Последние несколько дней я пыталась научиться контролировать эту старую, старую привычку. Однако не вполне в этом преуспела.

Глава 2

Тиран сказала, что у нас схожее происхождение, и отчасти так оно и было. Она — как и я раньше — состояла из сотен тел, образующих одну личность. С этой точки зрения мы были очень похожи, что заметили некоторые граждане (правда, относительно недавно, в последние лет сто) во время споров по поводу использования военными вспомогательных компонентов.

Это казалось ужасным, когда человек думал о том, что такое может случиться с ним, или его другом, или родственником. Но лорд Радча сама подвергалась тому же, и во многом она, вероятно, такое же существо, как и корабли, которые ей служат. Так неужели это настолько плохо, как заявляют очернители? Просто нелепо думать, что все это время Радч не являл собой воплощение непогрешимой справедливости.

Это слово имеет отношение к триаде: справедливость, правильность и польза. Ни одно справедливое деяние не могло быть неправильным, ни одно правильное деяние — несправедливым. Справедливость и правильность, переплетаясь таким образом, вели к пользе. Вопрос о том, для кого или для чего это полезно, — постоянная тема полуночных дискуссий за полупустыми бутылками араки, но обычно ни один радчааи не подвергал сомнению, что справедливость и правильность в конечном счете окажутся полезны неким, одобряемым богами, образом. Никогда, за исключением самых что ни на есть чрезвычайных обстоятельств, не подвергалось сомнению, что Радч справедлив, правилен и полезен.

Разумеется, в отличие от своих кораблей, лорд Радча — гражданин, и не только гражданин, но правитель всего Радча, причем абсолютный. Я же ее оружие, которое она использовала, чтобы расширять свое господство. Ее слуга. Во многом — ее раба. Но разница была еще глубже. Каждое из тел Анаандер Мианнаи идентично всем остальным: это клоны, зачатые и выращенные с конкретной целью стать ее частями. Каждый из тысяч экземпляров ее мозга рос и развивался вокруг имплантатов, которые соединяли ее с самой собой. В течение трех тысяч лет она никогда не была никем иным, кроме как Анаандер Мианнаи. Никогда не была личностью с одним телом — предпочтительно в позднем подростковом возрасте или в начале достижения зрелости, старше — при крайней необходимости, — которую пленили и бросили в отсек временной приостановки жизнедеятельности на десятилетия, а может, даже на столетия, пока не понадобится. Которую без церемоний разморозили, запихнули в мозг имплантат, перерезали связи, сделали новые, уничтожили личность, которой она была всю свою жизнь, и заменили ее корабельным ИИ.

Если вы через это не проходили, то не думаю, что вы в состоянии себе это представить. Страх и тошнота, чувство ужаса, даже после того, как все сделано и тело понимает, что это корабль, что личности, которая была прежде, больше не существует и некому волноваться о том, что она умерла. Это может длиться неделю, иногда — дольше, пока тело и мозг не привыкнут к новому положению дел. Побочный эффект этого процесса возможно устранить, сделав его не таким кошмарным. Но что значат временные лишения одного тела? Одно тело из десятков или даже сотен — это ничто, его страдания — просто преходящее неудобство. Если они были слишком сильными или не ослабевали за разумный период времени, тело убирали и уничтожали, заменяли новым. В хранилищах их полным-полно.