Возможны варианты

Мясникова Ирина Николаевна

Надя Давыдова рано научилась самостоятельно устраиваться в жизни. Успешно учась в институте, она умудрялась заниматься в театральной студии и даже зарабатывать кое-какие деньги. Потом родился сын Степка, и появилось прибыльное дело. Не везло Наде только с мужчинами. Один оказался меломаном-алкоголиком, другой – маменькиным сынком, третий был связан с криминалом. Несмотря на то, что Надя привыкла всегда полагаться только на себя, иногда ей не хватало надежного мужского плеча. Но есть ли в мире такой сильный мужчина, который сможет стать ей поддержкой и опорой?

Ирина Николаевна Мясникова

Возможны варианты

Жара. Асфальт плавится под ногами, знойный воздух прозрачными струями поднимается вверх, к синему-синему небу. На небе ни облачка, но Надя Давыдова этого не видит. Небо слишком высоко и далеко, а на Наде панамка, и она мешает смотреть вверх. Панамка застегивается сзади на пуговицу и похожа на трусы, которые для чего-то носят на голове. Видимо, для того, чтобы в панамные дырочки можно было просунуть Надины тоненькие, мышиного цвета хвостики. Из-за этой дурацкой панамки Надя видит только мамины ноги. Ноги у мамы красивые, очень. А еще красивей мамины белоснежные остроносые туфли на тонюсеньких каблучках-шпильках, которые застревают в расплавленном асфальте. Асфальт пачкает эти замечательные туфли, и мама злится. Мама у Нади очень красивая. На ней ярко-красное платье с белыми ромашками и прическа, похожая на башню. А еще на маме чудесные солнечные очки. Мама похожа на иностранную артистку, ей все говорят об этом. Сама Надя никогда иностранных артисток не видела, но понимает, что на свете нет ничего лучше, чем быть похожей на иностранную артистку. Она гордится, что идет с такой красивой мамой, но видит она все равно только мамины ноги. По правде сказать, Надя Давыдова видит все ноги, попадающие в ее поле зрения. Вот красивые мамины, а вот какие-то неказистые в коротких брюках и сандалиях, надетых на полосатые яркие носки.

– Ой, здрасте! – говорят эти ноги противным голосом.

– Здрасте, здрасте! – отвечают им мамины ноги. Удивительно, мама тоже, оказывается, умеет говорить противным голосом.

– Это ваша дочка?

– Да. – Мама гладит Надю по панамке.

Макс и Стас. Вариант первый

Дискотеку готовили всей группой. В электротехническом институте было такое правило: группы каждого факультета на втором курсе по очереди устраивали факультетскую дискотеку. Дошла очередь и до группы Нади Давыдовой. К тому моменту Давыдова уже полностью освоилась в институте и ей, как ни странно, там очень понравилось. Училась она хорошо, даже повышенную стипендию получала, кроме того, Надя стала активным участником институтской команды КВН и с упоением играла в театральной студии. Вообще, в электротехническом институте собрались очень талантливые ребята. Наверное, не только родители Нади Давыдовой хорошо знали про пришивание воротничков и славный город Замухинск. Поэтому среди выпускников электротехнического позже оказались и известные писатели-юмористы, и рок-музыканты, и парочка режиссеров, а уж актеров после электротехнического была и вовсе тьма-тьмущая.

В центре танцевального зала из институтских парт соорудили бар, его оклеили ватманом и разрисовали гуашью. Это была изюминка вечеринки. До бара не додумалась еще ни одна группа. Наверное, оттого, что в институте было запрещено распивать спиртные напитки. Когда бар еще только начали строить, в зале сразу нарисовались активные комсомольские вожаки со строгими рожами. Однако им вежливо объяснили, что бар не всамделишный, а игрушечный и в нем будут продаваться соки и лимонад «Колокольчик». Для убедительности вожакам даже продемонстрировали заранее закупленные трехлитровые банки с яблочным и томатным соком. Портвейн и водку комсомольским вожакам показывать не стали. Комсомольцы повеселели лицами и выдали свое одобрение хорошей задумке. «Задумка» – это было настоящее комсомольское слово. «Задумка», а еще «человечек». У Нади Давыдовой от этих слов почему-то все внутри переворачивалось. Так и тянуло дать активному комсомольцу по башке. Конечно, сама Давыдова тоже была комсомолкой. Куда ж без этого? Правда, приняли ее в комсомол только с третьего раза. Она, хоть и мнила себя артисткой, никак не могла сыграть отведенную ей роль в простецком комсомольском ритуале. Когда ее одноклассник, а по совместительству главный школьно-комсомольский председатель Ленька Крылов с серьезным видом спрашивал у нее, сколько орденов у комсомола, Давыдова начинала ржать как ненормальная. Во-первых, ответ на этот вопрос знали даже октябрята, во-вторых, они с Ленькой всегда договаривались заранее, какие вопросы он ей будет задавать, а в-третьих, она никак не могла всерьез воспринимать Леньку, который как-то раз, напившись портвейну, катал на себе такого же пьяного Юрку Семенова. А больше всего Давыдову веселили строгие, надутые лица присутствующих при приеме комсомольцев…

Итак, на третий раз Давыдову все-таки приняли. Надо было принять, она уже одна в школе такая осталась. Завуч вызвала ее к себе и сказала, что если Давыдова не собирается поступать в институт, то может продолжать свои хихоньки и хахоньки. В ПТУ просто ждут не дождутся таких милых барышень, воспитанных, начитанных, а самое главное, веселых. А так как страшными словами «ПТУ» и «пэтэушница» Надю пугали с детства, на очередном приеме в комсомол ей пришлось так завязать свой хохотунчик в узел, что на вопрос об орденах она ответить не смогла. Просто строго и внимательно посмотрела Леньке Крылову в глаза. Тот быстро сам ответил на поставленный вопрос и сообщил заседающим, что Давыдову можно принять. В райкоме история повторилась, видимо, Давыдова и им портила отчетность. Главный районный комсомолец, которому на вид было уже лет сорок, никак не меньше, задал ей вопрос про ордена и тут же, не дав Давыдовой даже вздохнуть, сам на него ответил. После этого Надя стала комсомолкой. И даже собирала комсомольские взносы. Как-то эта обязанность прилепилась к Давыдовой. Видимо, деньги ее любили и так и тянулись к ней. Или она к ним. Скорее всего, эта любовь была взаимной. На самом деле по сбору комсомольских взносов Давыдова всегда была впереди планеты всей. Она это делала быстро, аккуратно и в полном объеме, чем вызывала одобрение комсомольских начальников.

В группе долго спорили, кому поручить такое ответственное дело, как торговля в баре. В результате прием денежных средств решили доверить Давыдовой, как опытной сборщице комсомольских взносов, а изготовление напитков отдали на откуп Игорю Шестопалову. Шестопалов был родом из очередного сибирского Замухинска и в деле приготовления коктейлей не знал себе равных.

Дискотека имела огромный успех, торговля шла бойко, группа была в большой прибыли, и Давыдова с Шестопаловым уже мечтали об очередной такой же дискотеке. В это время спиртное закончилось. За соком и «Колокольчиком», как ни странно, публика в бар не повалила, и решено было отрядить в ближайший магазин группу товарищей с большими портфелями. Портфели на входе в институт никогда не проверяли. Мало ли, людям книги надо в библиотеку сдать или еще что полезное сделать в вечернее время. Ведь вечернюю форму обучения, несмотря на факультетскую дискотеку «дневников», никто не отменял. Главное было, чтобы бутылки в портфеле ненароком не загремели, для этого их предусмотрительно обматывали тренировочными штанами.