Налаженная жизнь Леночки Григорьевой внезапно рушится — гибнет человек, заменивший ей отца. И юная девушка познает бездомность и нищету, сталкивается с наркоманами и переживает смерть близкой подруги. Но встреча с Андреем Выголевым перевернула всю жизнь Леночки: оказавшись в центре неописуемых коллизий и трагических недоразумений, она в конце концов находит себя и свое место в жизни…
Леночка задержала дыхание и превратилась в сжатый комок нервов. Она и хотела этого, и боялась, и не знала, как следует себя повести. Так трудно было владеть собой и улыбаться беспечной, спокойной улыбкой.
Андрей положил руки ей на плечи.
Леночка почувствовала, как сквозь тело прошел электрический разряд. Она закрыла глаза и приготовилась к первому в ее жизни желанному и умопомрачительному поцелую.
1
«Ну вот, слава Богу, прошел-прошелестел минутами еще один день…
Пожалуй, сегодня мне было легче без тебя. Смешно — «легче», как будто бы я калека… Во всяком случае, я почти сумела убедить себя не унижаться и не уделять тебе больше внимания, чем ты уделяешь мне.
Странно, ведь раньше я никогда не позволяла себе подобной роскоши — зависеть от мужчины. Не материально, а именно по состоянию души. Что же тогда случилось сейчас? Сплошная боль… Недоразумение…»
Лена оторвала взгляд от листка, исписанного крупным размашистым почерком, отложила ручку — в ней кончились чернила, и последние буквы были чуть ли не процарапаны по бумаге. Она бессильно опустила голову на согнутую в локте руку и глубоко, судорожно вздохнула. Слезы наворачивались на глаза. Еще бы! Опуститься до того, чтобы выть белугой, просиживая ночи напролет у темного окна… «На что он мне?! Господи, на что он мне сдался?»
Беззвучные рыдания душили ее, перехватывали горло спазмами, и ничего, ну ничегошеньки не могла она с этим поделать. Препоганейшее, надо заметить, состояние. Невыносимое, жуткое, беспробудное чувство тоски. Словно в душе поселился червь и разъедает ее изнутри, потихонечку подтачивает, выедает сердцевину, оставляя противную горечь и пустоту. «Падалица, — выдохнула Леночка. — Падалица! Падалица!! Так тебе и надо, дуреха!!» Она вскочила, схватила со стола авторучку и со всей силы швырнула ею об пол. Ручка с глухим треском разломалась пополам. Жалко, подарок папы Саши. Японская, с золотым пером! Все эти годы она хранила ее как зеницу ока, а тут из-за какого-то… Из-за какого-то… Она разрыдалась в голос, обхватив голову руками и склонившись над кофейного цвета ковриком, посередине которого фиолетовым пятном расползлась чернильная клякса.
