Кеппел Стюарт, доктор медицины и член Королевского общества естествознания, вздрогнув, проснулся и обнаружил, что все его тело покрыто холодным потом. В окно светила луна, но ее свет не падал на кровать и, следовательно, не мог его разбудить. Он лежал, некоторое время прислушиваясь к каждому незнакомому звуку, который смог бы объяснить, чем внезапно прерван его обычно крепкий сон. С нижнего этажа дома не раздавалось ни звука. Окна были широко открыты, и он мог слышать неясные звуки, такие обычные для ночного Лондона; изредка даже можно было расслышать, как сталкиваются буфера вагонов на запасных путях около железнодорожной линии, ведущей в Брайтон, где велась сортировка составов, а временами раздавался вой сирен с Темзы. Никаких других звуков слышно не было.

Он бросил взгляд на светящийся циферблат своих часов. Была половина второго. Приближался рассвет. Ночь, казалось, стала изнурительно жаркой, и именно этому Стюарт был расположен приписать как свое пробуждение, так и ощущение неприятного напряжения, которое он начал теперь осознавать. Он продолжал прислушиваться и, ничего не слыша, с яростью почувствовал, что напуган. Кто-то или что-то враждебное было рядом с ним, возможно, скрываясь в тени в комнате. Это жуткое ощущение росло в нем все больше и больше.

Стюарт сел, медленно и осторожно оглядываясь вокруг. Он вспомнил, что однажды, когда он жил в Индии, он так же вот проснулся и обнаружил огромную кобру, свернувшуюся у него в ногах. Не увидев в комнате ничего необычного, он встал на пол.

Послышался слабый звон. Стюарт замер. Звон повторился.

— Кто-то есть в моем кабинете на первом этаже! — пробормотал Стюарт.

Проснувшись на следующий день, доктор Стюарт попытался припомнить, что произошло ночью. Он взглянул на часы шесть утра. В доме было тихо; он поднялся и надел купальный халат. Он чувствовал себя замечательно и не обнаруживал никаких симптомов нервного потрясения. Стюарт вышел на лестницу и, спускаясь по ней, на ходу завязал пояс халата.

Дверь кабинета была заперта, а ключ торчал снаружи. Он вспомнил, что сам же ее и запер. Он отпер дверь, вошел в кабинет и оглядел его свежим взглядом. Стюарт почувствовал себя несколько разочарованным. Несмотря на то, что на столе были беспорядочно разбросаны бумаги, в кабинете все осталось так же, как и прежде.

Неудовлетворенный поверхностным осмотром, Стюарт особенно тщательно изучил те бумаги, которые, как он счел во время своего ночного приключения, подверглись тайному досмотру. На них не было никаких следов, свидетельствовавших о том, что к ним прикасались. Через занавеси, висевшие на «французском» окне, проникал солнечный свет, который был гораздо ярче того бледного освещения луны, при котором он увидел человека в рясе. Отдернув занавеси, он исследовал оконные запоры. Они были в сохранности. Если окно и было открыто ночью, то, должно быть, он сам его не закрыл.

— Это был один из удивительных ночных кошмаров! — пробормотал Стюарт.

Он решил тотчас же, как умоется и закончит свой утренний туалет, составить об этом сне отчет для общества, занимающегося изучением психики. Через полчаса, когда послышались шаги проснувшихся жильцов по соседству, он сел за письменный стол и начал писать.