В первый день апреля 1939 года в Вильгельмсхафене корпус германского линкора «Тирпитц» соскользнул со стапеля в воду. Родился крупнейший военный корабль Запада. Но прошло еще почти 2 года, прежде чем он вошел в состав германского флота. Судьба отпустила ему лишь 4 года жизни, однако все это время он оказывал решающее влияние на морскую стратегию Второй Мировой войны, чем не мог похвастать ни один другой корабль. Только один раз ему довелось использовать свой главный калибр, и то для обстрела беззащитного порта на Шпицбергене. И в конце концов он перевернулся и затонул под градом бомб КВВС.

По Версальскому договору Германии разрешалось иметь только 4 линкора водоизмещением не более 10 000 тонн. Но после избрания Гитлера рейхсканцлером в 1933 году были заложены линкоры «Шарнхорст» и «Гнейзенау». А через 2 года британское и германское правительства подписали англо-германский морской договор, по которому Германии разрешалось строительство военных кораблей общим водоизмещением в 35 % тоннажа британского надводного флота и 60 % подводного (или до 100 % в исключительных обстоятельствах). Вашингтонский и Лондонский договоры ограничивали водоизмещение линкоров 35 000 тонн. Германия, которую даже не пригласили участвовать в этих конференциях, не была связана такими ограничениями и в 1936 году заложила киль «Тирпитца». Политические планы Гитлера не предусматривали войны с Англией до 1944-45 годов. На этом основании командующий германским флотом адмирала Редер разработал план Z, в котором упоминались «Шарнхорст» и «Гнейзенау» (26 000 тонн, 9 11» орудий), «Бисмарк» и «Тирпитц» (45 000 тонн, 8 15» орудий), еще 2 линкора (65 000 тонн), а также 2 авианосца, крейсера, карманные линкоры, эсминцы.

«Тирпитц» вошел в строй 25 января 1941 года, но даже после этого линкор провел 12 месяцев в ходе различных испытаний и доработок в спокойных водах Балтики. Только после этого он стал полностью боеспособным и начал оказывать свое влияние. 2 августа 1940 года премьер-министр Черчилль послал Первому Морскому Лорду и Первому Лорду Адмиралтейства свой знаменитый меморандум «Сегодняшний бой».

Через 2 дня он отправил этот меморандум Государственному Секретарю по вопросам авиации и начальнику штаба КВВС.

«Тирпитц» вышел из Балтики в январе 1942 года через Кильский канал. 22 января англичане обнаружили, что он находится в Тронхейме. Черчилль, не теряя времени, написал генералу Исмею, главе Комитета Начальников Штабов:

Ночью 28–29 января КВВС совершили первый налет на «Тирпитц» с момента его вступления в строй. 9 «Галифаксов» и 7 «Стирлингов» Бомбардировочного Командования вылетели из Лоссимута в Тронхейм. Сплошная облачность и сильное обледенение не позволило им найти цель, и они вернулись назад, не сбросив бомб. Очевидно, проблема была более сложной, чем представлялось премьер-министру.

Германия вторглась в Россию 22 июня 1941 года. Через 2 месяца 21 августа из Хваль-фиорда в Архангельск вышел первый из арктических конвоев, названный «Дервиш». Месяц спустя тем же маршрутом отправился конвой PQ-1. К 12 марта 1942 года в Мурманск и Архангельск прибыли еще 10 конвоев. Осенью немцы обращали на них очень мало внимания, а зимой сама погода мешала им предпринять что-либо.

Конвои собирались в Исландии, откуда им предстоял переход в 2000 миль через Гренландское и Баренцево моря. Справа у них оставалась Норвегия, а слева вечные льды Арктики. В этом районе постоянно бушуют шторма, жестокий ветер несет ледяную крошку, верхняя палуба и надстройки немедленно покрываются глыбами льда. Бушующее море швыряет и раскачивает корабли, словно игрушечные. Иногда выпадают периоды штиля, который неизменно несет с собой густой туман. С ноября по февраль солнце остается ниже линии горизонта. Погода была для торговых судов и их эскорта гораздо более страшным противником, чем вражеские субмарины. Раскачиваемая сильной волной, которая гораздо выше перископа, неспособная погрузиться, в принципе неспособная удержаться на перископной глубине, подводная лодка тоже чувствует себя не слишком комфортно. (Ей нужно развернуться бортом к волне, чтобы нырнуть, поэтому во время погружения она опасно неустойчива.) Вахтенного офицера и наблюдателей на мостике обдает ледяными волнами, вздымающимися над головой, поэтому их шансы заметить конвой невелики, а шансы атаковать просто ничтожны. Та же самая погода делает невозможными полеты как разведчиков, так и бомбардировщиков. Из 105 судов, вышедших в Россию, и 101 судна, отправившегося в обратный путь, были потеряны только 2 торговых судна и эсминец «Матабеле» в середине марта 1942 года. Но с приходом весны положение начало меняться.

1 марта из Рейкьявика вышел конвой PQ-12. К нему присоединились силы ближнего сопровождения. Дальнее прикрытие осуществляла эскадра вице-адмирала Кэртейса: линейный крейсер «Ринаун» (флагман), линкор «Дьюк оф Йорк», легкий крейсер «Кения», 6 эсминцев. Из Скапа Флоу вышел главнокомандующий Флотом Метрополии адмирал сэр Джон Тови на линкоре «Кинг Георг V» вместе с авианосцем «Викториес», тяжелым крейсером «Бервик» и 6 эсминцами. Он должен был 6 марта встретиться с адмиралом Кэртейсом в 200 милях восточнее острова Ян Майен. Одновременно с конвоем PQ-12 из Мурманска домой вышел конвой QP-8. Планировалось, что конвои пройдут на встречных курсах юго-восточнее острова Медвежий. И действительно, конвои встретились в полдень 7 марта.

5 марта германский разведывательный самолет заметил конвой PQ-12 вблизи острова Ян Майен. Вечером «Тирпитц» получил приказ выйти в море на перехват. С момента прихода в январе в Тронхейм, «Тирпитц» праздно стоял на якоре, дожидаясь создания сбалансированного флота. За 3 недели до этого линейные крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау» вместе с тяжелым крейсером «Принц Ойген» совершили исторический прорыв через Ла Манш из Бреста, где они отстаивались после похода в Атлантику. Хотя ни британские самолеты, ни корабли не причинили им вреда, оба линейных крейсера подорвались на минах и ремонтировались в Германии. («Гнейзенау» так больше и не вошел в строй.) Однако «Принц Ойген» и карманный линкор «Адмирал Шеер» на последней неделе февраля отправились на север, чтобы присоединиться к «Тирпитцу». Утром 23 февраля «Принц Ойген» был торпедирован на подходах к Тронхейму британской подводной лодкой «Трайдент». Он был поврежден и хотя добрался до порта, позднее был вынужден отправиться в Германию на ремонт.

Адмирал Цилиакс, который командовал германской эскадрой во время прорыва через Ла Манш, поднял флаг на «Тирпитце» незадолго до выхода в море 6 марта. Линкор сопровождали эсминцы «Герман Шёманн», «Фридрих Инн» и Z-25. Британская подводная лодка «Сивулф» оказалась слишком далеко, чтобы атаковать немцев, когда заметила их выход из фиорда. Однако 6 марта в 19.40 она передала по радио сообщение, указав курс «Тирпитца» 45°. В это же время конвой PQ-12 встретил плавучие льды на 72 параллели. Капитан 1 ранга Денни, командир крейсера «Кения» и сил ближнего сопровождения, приказал повернуть на SO, взяв курс прямо на мыс Нордкап, и двигаться так до рассвета 7 марта. Погода была плохой и неустойчивой. 4 марта шторм разбросал суда конвоя QP-8 русский транспорт «Ижора» так и не сумел догнать конвой. Постоянные снежные заряды то и дело сокращали видимость с 30 миль до 1 мили.

Провал попытки сил прикрытия конвоя PQ-12 повредить «Тирпитц» и угроза, которую он представлял, заставила предпринять новые усилия по уничтожению линкора. Бомбардировочное Командование предприняло 3 налета на якорную стоянку линкора в Феттен-фиорде возле Тронхейма. Первая атака была выполнена 31 марта 34 бомбардировщиками «Галифакс». Атаковать «Тирпитц» было исключительно трудно. Он был пришвартован к берегу в узком фиорде, имевшем гористые берега, и был укрыт маскировочными сетями. При получении сообщения о самолетах начинала действовать система постановки дымзавес. Весь фиорд затягивала пелена дыма. Эти меры и плохая погода полностью сорвали атаку. Только 1 самолет обнаружил цель и сбросил 1 4000 фн и 4 500 фн бомб, но попаданий не добился. 5 самолетов были потеряны.

28 апреля Бомбардировочное Командование нанесло второй удар. Из 43 взлетевших самолетов 32 атаковали «Тирпитц» двумя волнами. За первой атакой «Ланкастеров» с большой высоты последовала атака низколетящих «Галифаксов», которые вел подполковник авиации Беннетт. Были сброшены 20 4000 фн и 30 мелких бомб, ни одна из которых не попала. Также были сброшены 44 1000 фн мины Mark XIX с гидростатическими взрывателями, установленными на 30 футов. Предполагалось, что эти мины, взрываясь под водой, повредят днище линкора или обрушат на него тонны камней с горных склонов на берегах фиорда, если взорвутся там. Идея была недурна, однако как могли 100 фунтов взрывчатки в такой мине нанести серьезные повреждения? Впрочем, этот налет встревожил немцев и заставил их усилить ПВО. 5 бомбардировщиков были сбиты, включая самолет Беннетта, однако он и его радист ускользнули от немцев и сумели добраться до Швеции.

На следующую ночь 30 бомбардировщиков повторили атаку, но германская дымзавеса расстроила все их усилия. Бомбы и мины, сброшенные вокруг невидимого линкора, снова не причинили ему вреда. 2 самолета были сбиты. За месяц Бомбардировочное Командование совершило 3 налета, ничего не добилось и потеряло 12 самолетов из 107, участвовавших в атаках. Требовалось нечто иное. Однако прежде чем англичане начали разрабатывать нечто новое, «Тирпитц» добился своей самой громкой косвенной победы.

После успешной проводки в марте конвоя PQ-12 британское правительство продолжало посылать конвои с припасами в Россию. К началу лета в Россию прибыли 70 из отправленных 103 транспортов, хотя при этом погибли 1 крейсер и 1 эсминец. Погибли только 16 судов, 17 были вынуждены вернуться назад из-за льдов и плохой погоды. PQ-16, который вышел в конце мая, прорвался несмотря на сильные воздушные атаки. Понесенные конвоем потери подсказали немцам усилить подразделения торпедоносцев и подготовить на будущее более серьезные операции.

Конвой PQ-17 вышел из Рейкьявика 27 июня под сильным эскортом из эсминцев и корветов. Ближнее прикрытие осуществляли 4 крейсера контр-адмирала Гамильтона (2 британских, 2 американских). Дальнее прикрытие обеспечивал Флот Метрополии в составе 2 линкоров и 1 авианосца под руководством своего главнокомандующего адмирала сэра Джона Тови. Политика Адмиралтейства была совершенно ясной. К западу от острова Медвежий от атак надводных кораблей конвой прикрывали свои корабли, к востоку от Медвежьего подводные лодки.

Хотя британский главнокомандующий в общем угадал замыслы немцев, он не подозревал об ограничениях, которые Гитлер наложил на действия надводных кораблей. Адмирал Шнивинд, командующий надводным флотом, опасался использовать свои линкоры. Даже получив разрешение Гитлера на выход в море (операция Rosselsprung Ход конем), гросс-адмирал Редер чувствовал необходимость предупредить командование Группы Норд, что нельзя допустить поражения. В свою очередь штаб Группы Норд передал Шнивинду: «

Лучше короткая операция с частичным успехом, чем долгие поиски полного успеха. Если ситуация будет сомнительной, не колеблясь прерывайте бой. Ни в коем случае противник не должен добиться успеха против главных сил нашего флота

».

2 июля немцы начали концентрировать силы. «Тирпитц» и «Хиппер» перешли из Тронхейма в Вест-фиорд, «Шеер» и «Лютцов» перешли из Нарвика в Альтен-фиорд. Однако во время перехода «Лютцов» и 3 эсминца из группы прикрытия «Тирпитца» умудрились сесть на мель и вышли из строя к началу операции.

К утру 4 июля конвой PQ-17 находился в 60 милях к северу от острова Медвежий, когда самолетом было торпедировано первое судно. Контр-адмирал Гамильтон получил приказ держаться со своими крейсерами восточнее, чтобы оказывать непосредственную поддержку конвою и ожидать приказов адмирала Тови. Тови в свою очередь решил твердо придерживаться первоначального плана и приказал крейсерам поворачивать назад, если Адмиралтейство не подтвердит, что ожидается встреча с «Тирпитцем». В 18.09 контр-адмирал Гамильтон передал, что собирается повернуть на W около 22.00, когда завершит заправку своих эсминцев. Однако в 19.30 Адмиралтейство приказало ему оставаться с конвоем, ожидая дальнейших приказов. Трудно представить более путаную операцию. Ответственность за сохранность конвоя лежала на командире сил эскорта капитане 2 ранга Дж. Э. Бруме (эсминец «Кеппел»), а также на коммодоре конвоя капитане 1 ранга Дж. К.К. Даудинге. Однако старший офицер сил эскорта подчинялся командиру 1 эскадры крейсеров, который в свою очередь подчинялся главнокомандующему, находившемуся в 300 милях от места действия. Вдобавок везде и всюду вмешивалось Адмиралтейство.