«Мертвецы»? «В честь праздника пурим»? В такой праздник, когда самому богу угодно, чтобы еврей был пьян, а сочинитель дурачился и выступал в роли скомороха?! Я знаю, читатель, что сегодня пурим, что ты должен быть пьян, а я должен дурачиться, – и все же я преподношу тебе рассказ о двух мертвецах, – ничего не поделаешь! Единственное, чем я могу помочь, – это дать совет: если у тебя слабые нервы, не читай на ночь глядя этой истории.

Хлавно – черноволосый, низкорослый, крепко сшитый человечек – любил, грешным делом, выпить. Хорошо, что он родился от евреев, – не то был бы пьяницей. Я не хочу утверждать, что именно это обстоятельство, то есть еврейство, не позволяло ему пить много. Очень возможно, что он пил бы за троих не-евреев, но у него не на что было пить. Финансами ведала его жена Гитл, она не допускала, чтобы к нему в руки попадал наличный грош. Во все, что имело отношение к деньгам, вмешивалась Гитл. Работал он, Хлавно то есть (он, да простит меня, был сапожник), но относить работу и получать деньги – это делала она сама, Гитл то есть. Хлавно, понятно, чувствовал себя обиженным.

– Что я, в самом деле, вор, что ли?

Так говорил Хлавно своей жене и тут же получал ясный ответ:

– Упаси бог! Кто говорит – вор? Ты всего только пьяница. Скажи, не правда это?

Отрицать категорически, сказать, что нет, Хлавно не позволяла совесть. Но, с другой стороны, признаться, что он питает слабость к горькой, тоже не так уж приятно. Тогда ему приходит в голову отделаться шуткой, потому что сапожник Хлавно любит не только хватить рюмочку – он любит и острое словцо, как и все касриловцы в Касриловке. Он почесывает бороду, смотрит в потолок и говорит жене: