Андрей Константинович Волков родился в 1972 году в неполной семье. Его мать имела непродолжительную, но памятную связь с курсантом Минского высшего политического военного училища Константином Норвеговым, результатом которой и стало рождение нашего героя. Как известно (априори), одинокой женщине трудно вырастить и воспитать полноценного мужчину. Даже если ребенок в конечном итоге получается лучше многих, так называемых «настоящих мужчин», то он все равно испытывает чувство неполноценности. И благодаря этому чувству порой попадает в такие истории, что только диву даешься!

Андрюша Волков рано женился, не получил высшего образования, болел гепатитом, который дал впоследствии осложнения на печень. Вылечился. Упорно в двадцать шесть лет пошел в армию, чтобы доказать в первую очередь самому себе, что здоров и годен ко всему на свете. В 1990 году у них с супругой Анжелой родился сын Константин (бабушка попросила, чтобы так назвали). В 1998 году Андрея призвали на службу в Вооруженные силы Республики Беларусь и для дальнейшего прохождения службы направили в город Бобруйск, на секретную российско-белорусскую военную базу «Бобруйск — 13».

19 мая 1999 года в районе секретной базы произошел до конца не понятый и не изученный катаклизм, в результате которого сегмент земной поверхности, на котором располагалась База, переместился в параллельный мир «Унтерзонне». Предпосылками для возникновения катаклизма стали испытания на Земле генератора гравитационных волн, спроектированного в начале девяностых, а с другой стороны — опробование на Унтерзонне шабашем волхвов нового телепортационного заклинания типа «портал». С этого момента начинается описание приключений нашего героя, своеобразные «Легенды Зачернодырья».

В первой легенде под названием «По ту сторону Черной Дыры» описываются приключения небольшого контингента военной базы в параллельном средневековье, куда вышеописанная база имела удовольствие попасть. Сомнительное удовольствие. В составе ограниченного контингента Андрей Волков учится нелегкому ремеслу «воина без права на поражение», воюя с тевтонами, аварами, свеями и своими братьями-славянами. К счастью, он не один. 19 мая была суббота, к нему приехала жена с ребенком, но супруга не вовремя (а может как раз и вовремя) отлучилась. В итоге Андрей остался один с девятилетним пацаном на руках. После оказалось, что счастье ему улыбнулось ему еще раз: командиром базы «Бобруйск-13» был полковник Норвегов Константин Константинович.

Андрей взрослеет, и под присмотром сурового, но нежного отца вырастает в бравого командира. Это он осуществляет практически безукоризненное исполнение операции по ликвидации войска степняков под предводительством Иссык-хана, а затем через несколько лет возглавляет посольство Белороссии в Париже. На этой радужной ноте и оканчивается первая книга об Андрее Волкове.

Андрей Константинович не сразу понял, что произошло. Лишь когда налетевшая метель угомонилась, он поднял глаза на небо и увидал там знакомые очертания Большой Медведицы. Но и тогда долго тряс головою и глядел по сторонам.

Он находился на широкой дороге, слева и справа был лес, вдалеке виднелся железнодорожный переезд. Дорога, по всей видимости, была грунтовой — даже «заштукатуренные» снежной массой рытвины и колдобины отчетливо были видны опытному глазу. Волков обернулся назад. Насколько позволяли рассмотреть сумерки, метрах в трехстах дорога делала поворот и исчезала невидимой в лесу. Что это была за дорога? Откуда и куда она вела? Андрей Константинович вдохнул морозный воздух — здесь было ощутимо холоднее. Поэтому, не тратя время на раздумья, он развернулся в первоначальном направлении и зашагал к переезду.

Бормоча под нос самые невероятные предположения, он пытался осмотреть себя со стороны. Бараний полушубок, под которым мундир полувоенного покроя. На ногах — валенки на кожаной подошве. Голову венчает папаха.

— Твою мать! — с чувством произнес он, — типичный бродячий замполит.

В ответ на это откровение сзади раздалось пение матчиша. Волков оглянулся. Метрах в сорока светились фары какого-то легкового автомобиля: то ли «двадцать первой» «Волги», то ли чего-то подобного. Причем, подобных автомобилей Андрей Константинович больше не знал. «Горбатые», что «Запорожец», что «Москвич» были гораздо меньше.