Время и ветер, несущий песок, так стерли трафарет на борту «Голиафа», что угадать в рассеянных по шероховатому металлу лазурных рябинах надпись ЭКСПА-ПИОНЕР мог лишь очень наблюдательный человек. Тем более что старый трафарет перекрывался свежими и явно от руки сделанными граффити — СТРОИТЕЛЬ и МИР НА ПЛАНЕТЕ! Согласитесь, это куда лучше, чем дьявольские рожи, намалеванные на иных многоцелевых полуавтоматах. Экспансия не пикник, не поход на дискотеку; здесь упрямое терпение надежней, чем самоуверенность и гонор.

Чуть ниже на «Голиафе» было приписано — ЭКИПАЖ ВООРУЖЕН.

Рядом с «Голиафом», склонив к земле головы-кабины, стояли «Самсон» и «Бриарей» — такие же исцарапанные и потускневшие от летящей по ветру наждачной пыли. Век машин долог; собранные на Земле, эти послушные громадины годами стыли в наполненных инертным газом грузовых трюмах, и почти вечная фторсиликатная смазка в их сочленениях усохла едва на несколько микронов, но, спустившись с неба в незнакомый мир, машины начали стареть. Из них выжимали максимум мощности, их заставляли работать в три смены, круглый день и год за годом, чтоб окупить затраты на их перевозку, на доставку колонистов, на постройку и эксплуатацию кораблей Экспансии. Поскольку запчастей было в обрез — корабли не надувные, сколько хочешь барахла в них не загрузишь, — машины были сделаны с пятикратным запасом прочности и износоустойчивости, но и они постепенно сдавали. Не дожидаясь, пока полуавтоматы начнут разваливаться на ходу, «Экспа-Пионер» продала их по дешевке частникам и отчиталась в этом по графе «Поощрение и развитие малого бизнеса».

Старая Земля была выработана и полностью истощена. Все глубже и глубже приходилось бить шахты в погоне за рудами, но главное — в результате варварского использования и тотальной эрозии была уничтожена почва, этот невозобновимый ресурс. Человечеству грозила катастрофа — вот тогда и были созданы международные компании «Экспа», и миллионы людей разных вер и наций устремились в Космос, чтобы обжить планеты иных звездных систем и обрести новую Землю; так когда-то из раздираемой войнами и голодом Европы переселенцы с пением псалмов отправлялись в Америку в наивной надежде создать там земной рай.

«Экспа-Пионер» была бы рада подмять под себя все стороны жизни на этой планете освоения, включая проституцию и азартные игры, но с далекой Земли летели директивы и прибывали чиновники с антимонопольным кодексом под мышкой. Да и среди прибывших в капсулах гибернации нашлось немало предприимчивых людей, которым не улыбалось тратить свое здоровье в рудниках и на стройках, когда можно торговать вином и любовью в поселках, содержать рулетку или тайно скупать драгоценные находки у бородатых старателей.

«Сегодня снова в моде женственность и ретро, — объявил Чаре журнал. — Одно из знамений сезона — женский дневник. Написанный от руки чернилами цвета сепии, с золотыми, алыми и черными пометками на полях, обложенный темной натуральной кожей с тисненым старинным узором, он становится самым близким другом умной, творческой, глубоко чувствующей женщины, которому она доверяет свои тайные желания, свои надежды и разочарования, свои сомнения и свою страсть, а спустя годы он Вашими же словами поведает Вам о минувшем, воскресит в памяти полузабытые лица, напомнит о любви и нежности. Заведите дневник — и Вы обретете в нем подругу, которой можно рассказать все, и друга, который Вам никогда не изменит».

Чара приобрела дневник, перьевую ручку, модные чернила — и в тот же день принялась писать.

«ДНЕВНИК» — красиво вывела она в начале первой страницы и задумалась. Что дальше?

«Наверное, — побежало по бумаге тонкое перо, оставляя за собой сепиевую строку, — я самая счастливая мать на свете. У меня четыре чудесные дочери, в которых я души не чаю и которые любят меня горячо и искренне».