— Это правда, что в комнате отдыха для особо важных персон находится премьер-министр? — спросил Макги, вытирая губы и лениво оглядывая зал ожидания вертолетной станции.

— Правда, — ответил Тони Мастерс, разглядывая бутылки на полках бара. — А тебе-то что? Хочешь пожать руку знаменитости?

Макги улыбнулся шутке и повернулся к Мастерсу. Англичанин, оперевшись о стойку, потягивал виски.

— Ага, — сказал Макги. — Я бы пожал ему руку. А затем столкнул бы с буровой вышки. Вот за это я отдал бы свою правую руку.

— А, ты ведь республиканец, — сказал Мастерс.

Премьер-министр вглядывался в иллюминатор вертолета и видел далеко внизу, за тонкой облачностью, беспокойное серое пустынное Северное море. От этого вида его прохватил озноб. Он ощущал холод и легкую нереальность окружающего мира. Море тянулось далеко, насколько хватает глаз, и терялось в ползущих тучах.

— Похоже, внизу ужасно холодно, — сказал он. — Не хотел бы я работать там.

— И я бы тоже, — отозвался заместитель министра энергетики.

ПМ усмехнулся, пряча ироничную улыбку. У него было красноватое, полное лицо с чертами упрямца, холодные голубые глаза и седые волосы. Рядом с ним заместитель министра выглядел молоденьким администратором; в отличие от ПМ ему еще предстоял тяжелый жизненный путь, и эта разница между ними частенько давала себя знать. И теперь вот ПМ вздыхал, не отрывая взгляда от Северного моря, а его крупное тело не ловко ерзало, словно все эти тучи комом навалились на него.

— Да, — сказал он, — такая работа, как здесь, не для таких, как я. Эта работа для людей типа моего отца, каким он был в молодости. Для людей, любящих суровую жизнь.