«Родившись женщиной, надо уметь выстоять в штормовую погоду», — не уставал повторять дед-капитан, старый морской волк, научивший Лиззи Робинсон верить в себя.
Первую жизненную бурю она испытала, влюбившись с первого взгляда в Тэвиса Маккинона. Всем пылом своего юного сердца ощутила она: гордый красавец ниспослан ей Небом. Это мгновение навсегда осталось у Лиззи в памяти. Прошли годы… В изящной и утонченной Элизабет не осталось ничего от той взбалмошной девчонки-подростка. Многое изменилось, но в одном Элизабет осталась постоянна — своей любви к Тэвису, бывшей для нее чем-то вроде путеводной звезды. Наивное детское обожание, пройдя испытание временем, переросло в глубокое трепетное чувство. Она и не предполагает, что этот убежденный и законченный холостяк Маккинон — ее мечта — давно уже пылает бескорыстной страстью и томительным желанием к златовласой прелестнице… лишь Небеса знают об этом…
1
Конфузом окончилась для Лиззи Робинсон еще одна ее попытка завоевать любовь Тэвиса Маккинона. Лиззи отчаянно хотелось привлечь его внимание, до того хотелось, что она даже молилась про себя, повторяя: «Господи, прошу тебя, умоляю, сделай так, чтобы он заметил мою грудь!» Разумеется, это отнюдь не означало, что грудь должна была упасть прямо к его ногам. Но случился конфуз…
Идея пришла в девичью голову на вечеринке у Старбэков. Тогда она, как обычно, сидела за кадкой с пальмой, которая, как считается, приносит удачу, чуть раздвинув ветки, и наблюдала за предметом своего обожания. Но Тэвис Маккинон вел себя так же, как и почти все последние пять лет, — не обращал на Лиззи никакого внимания. Он стоял, небрежно прислонившись плечом к изящной, в классическом стиле, — как и вся греческая бальная зала Старбэков, — колонне. Восторг переполнял Лиззи, она лицезрела самого Зевса!
Тэвис увлеченно обсуждал что-то с двумя своими неразлучными приятелями, Колом Кэссиди и Натэниелом Старбэком. Взор Лиззи привлекли начищенные до зеркального блеска туфли на скрещенных ногах Тэвиса. С усилием оторвав от них взгляд, задержалась на чуть присогнутой коленке и наконец посмотрела выше. Руки он сложил перед грудью, и мгновение Лиззи разглядывала их. Пальцы у него были длинными и изящными, талия узкой, а плечи широкими. В общем, с ее точки зрения, он являл собой идеальный и несравненный образец мужчины. Но то, что испытывала Лиззи, глядя на его лицо, можно было назвать разве что райским блаженством.
Пока она наблюдала из своего укрытия, Тэвис посмеялся над тем, что сказал Кол, и, повернувшись к Натэниелу, заговорил с ним. Но вдруг Лиззи показалось, что он смотрит прямо на нее. Поджилки сразу затряслись, сердце бешено заколотилось, во рту пересохло. Она и представить себе не могла, что произойдет, если он не только посмотрит на нее, а подойдет или заговорит.
