В разные времена из России в чешскую столицу приезжали купцы, монахи, ученые, писатели, путешественники, актеры. Кем были они, эти очень известные и совсем неизвестные русские? Многие чехи с гордостью называют среди знаменитостей, посетивших Злату Прагу, императора Петра I, полководца А. В. Суворова, композитора П. И. Чайковского. Однако история взаимоотношений русских и чехов берет начало еще в X веке и продолжается до сих пор. На сценах пражских театров с успехом ставятся спектакли русских авторов, чехи любят и читают русских классиков. Здесь выходят русские газеты и журналы, есть русский центр науки и культуры.
Эти вечные русские странники
Размышляя о «русской Праге», мы в первую очередь вспоминаем имена наших знаменитых соотечественников-эмигрантов 20–30-х годов XX века: поэтессу Марину Цветаеву, писателя Аркадия Аверченко, поэта Константина Бальмонта… Более осведомленные знают о «Русской акции», которая стала возможной благодаря первому чешскому президенту Томашу Масарику.
Называются имена Михаила Новикова, Павла Новгородцева, Николая Лосского и других видных представителей русской науки и культуры, чья жизнь и деятельность в той или иной степени была связана со столицей Чехии.
При этом лишь немногие задумываются о том, что, кроме широко известных имен, история взаимоотношений русских и чехов, список фамилий людей, имеющих отношение к Праге, гораздо обширней, а хронологически эти связи охватывают не одно столетие.
Кем были они, эти менее известные и вовсе неизвестные «русские» пражане?
В разные времена из России в Прагу приезжали купцы, монахи, священнослужители, ученые, студенты, путешественники, странствующие актеры. Случались смешанные браки. Русские дипломаты работали в чешской столице и привносили немалый вклад в развитие добрососедских отношений. Специалисты многих профессий находили применение своим знаниям в Чехии.
ДРЕВНИЕ РУССКИЕ И САЗАВСКИЙ МОНАСТЫРЬ
Одни из первых
Пребывание первых русских людей в древней Праге исследователи связывают с Сазавским монастырем, который, согласно «Хронике» первого чешского летописца Козьмы Пражского (примерно 1045–1125 гг.), был основан в 1032 году вблизи столицы святым Прокопием (Прокопом) Сазавским (примерно 970–1053 гг.) при всемерной поддержке чешского князя Олдржиха (Ольдржиха).
Сазавская обитель стала не только центром славянской письменности и литургии, но и местом, где зарождались и укреплялись русско-чешские связи в древние времена.
Весть о существовании Сазавского монастыря быстро облетает старославянский мир. Узнают о нем и на Руси — в основном от русских купцов, которые в те времена частенько наведывались в Прагу по делам.
Дочь Ярослава Мудрого — спасительница Сазавы
Сазавских изгнанников приютила соседняя Венгрия, где в те времена мирно уживались разные религии, благодаря во многом королеве Анастасии Ярославне (? — ранее 1094 г.), супруге венгерского короля Андрея (Эндре) (?—1061), дочери великого русского князя Ярослава (Владимировича) Мудрого (?—1054).
Сазавские монахи, изгнанные из Чехии, были поселены, по указанию королевы Анастасии, в одном из основанных ею православных монастырей в Тормове. Во время вынужденной эмиграции они наладили отношения с русскими монахами из киевского Печерского монастыря, обитавшими в те времена в монастыре Святого Аниана в Тихани и приглашенными в Венгрию все той же Анастасией Ярославной. Так была заложена основа многолетних русско-сазавских связей с собратьями на Руси.
Есть предположение, что частицы мощей русских святых Бориса и Глеба, из храма в Вышгороде под Киевом, прежде чем очутиться в Сазавском монастыре, были доставлены из Руси вначале в монастырь Святого Аниана в Венгрии.
Свидетельством тому служит сообщение «Сазавского монаха», продолжателя «Чешской хроники» Козьмы Пражского, о положении в 1095 году частиц мощей русских святых Бориса и Глеба в основание одного из престолов Сазавского монастырского храма, куда они могли попасть лишь из Вышгородского храма под Киевом, где и хранились реликвии, а основательницей самого храма была русская королева Венгрии Анастасия.
Старшая дочь Анастасии Ярославны и венгерского короля Андрея Адельхейда стала женой чешского князя Братислава II, который, не без влияния своей православной супруги и ее матери, официально пригласил сазавских монахов вернуться из Венгрии на родину и отдал в их распоряжение Сазавскую обитель.
В монастыре слышалась русская речь…
Именно на этот период — вторую половину XI века — пришелся расцвет деятельности монастыря. При аббате Божетехе не только осуществлялось богослужение на старославянском языке, но и закладывались новые постройки, переписывались древние и создавались новые оригинальные старославянские произведения, появлялись переводные тексты.
В монастыре зачастую слышалась русская речь, так как вместе с чешскими монахами в Сазаву из Венгрии прибыли русские иноки, писцы, толмачи, священники, литераторы. Монастырь стал посредником в культурных связях между Прагой периода правления династии Пржемысловичей и славянским юго-востоком Европы.
Существуют свидетельства, что последователи святого Прокопия Сазавского поддерживали теснейшие связи с монахами-святогорцами, иноками Киево-Печерской лавры.
Несмотря на то что в 1097 году сазавские монахи были снова изгнаны из монастыря чешским князем Бржетиславом II, и использование старославянского языка в богослужении прекратилось окончательно, последующие поселенцы святой обители — приверженцы католической веры — все же отдавали должное подвижничеству и мужеству своих православных предшественников.
Иноками монастыря в XIII–XIV веках созданы «Легенда о святом Прокопии», «Хроника монаха Сазавского» и другие. Все эти творения написаны на латинском языке, что вполне объяснимо: «Сазавский монах», подобно Козьме Пражскому, находился на службе у католической церкви.
Потомки русских священников и толмачей?
Может, действительно, среди составителей «Хроники сазавского монаха» были потомки тех русских писцов, толмачей, литераторов, священников, которые вместе с чешскими иноками прибыли в Сазаву из Венгрии в XI веке?..
Вполне допустимо, что не все они вернулись на родину после вторичного изгнания в 1097 году, а поселились в близлежащих с Сазавой деревнях и в самой Праге. И возможно, что их дети и внуки были воспитаны в духе традиций и веры сазавских подвижников, а спустя века отдали долг памяти славному подвигу своих предков.
Ряд исследователей сазавских произведений отмечают небывалую сверхбеспристрастность авторов в изложении сюжетов и описании героев. А если это всего лишь утонченная хитрость, рассчитанная на тогдашних работодателей «сазавского монаха» — представителей католического духовенства?..
