Родился я 10 сентября 1928 года в Сибири (Красноярский край, д. Боровая, Павловский сельсовет, Березовский (ныне Назаровский) район). Мои родители, отец Кононков Федор Максимович, 1880 г. рождения, уроженец дер. Хорошки Полтавской губернии и мать Кононкова (в девичестве Суранова) Матрена Моисеевна, переехали в Сибирь из малоземельной Белоруссии.

Освоение Сибири происходило в то время очень разумно и по хозяйски, в отличие от освоения целинных земель в Сибири и Казахстане по волюнтаристским методам Хрущева. Переезды из Белоруссии в Сибирь происходили тогда по следующей схеме. Вначале в белорусской деревне из потенциальных переселенцев избиралась делегация в количестве трёх наиболее хозяйственных мужиков, вскладчину собирали деньги для их поездки. Предварительные данные о местах для поселения в Сибири уже имелись, поэтому выезжали в освоенные первыми переселенцами деревни и сёла. В частности, наша делегация прибыла в Березовский (ныне Назаровский) район Красноярского края и облюбовала деревню Боровую Павловского сельсовета, расположенную в следующем треугольнике. На восточном направлении ближайшая железнодорожная станция была Боготол, примерно в 90 км от деревни Боровая, расположенная на транссибирской магистрали, на берегу реки Чулыма. На юго-западном направлении ближайшими железнодорожными станциями были Глядень (примерно 65 км от д. Боровая) и Красная Сопка (примерно в 50 км от д. Боровой) на железнодорожной ветке от г. Красноярска ― Ачинска, Ужура и Абакана.

В Березовском районе земли были уже освоены, и возник ряд деревень и сёл, населёнными русскими, украинцами и белорусами. Причём украинцы больше тяготели к степным районам, а русские и белорусы ― к лесостепи и тайге. Но были и такие, где одна улица заселялась белорусами, другая украинцами и третья ― русскими, хотя потом появились смешанные браки и не было никакой межнациональной вражды. Поскольку леса было много, то дома и избы строились в основном из брёвен, но украинцы крыши накрывали соломой, белорусы крыши строили из тёса, а русские изготовляли крыши своих домов и изб из дёрна, тёса, а наиболее состоятельные ― железные крыши.

Итак, делегация из Могилевской губернии облюбовала деревню Боровую, которая была расположена на поляне, ограждённая с одной стороны лесным бором, переходящим в тайгу, отсюда название деревни Боровая, с другой ― лесостепью, землями для выращивания сельскохозяйственных культур и сенокосными лугами для заготовки сена домашним животным. Конечную железнодорожную станцию избрали Глядень, так как здесь располагался рынок, на котором можно было купить рабочих лошадей, телеги, сельхозинвен-тарь, домашний скот (коров, овец, свиней) и птицу (в основном кур).

После переезда в новый дом и перехода, по существу, в подростковый возраст, у меня больше сохранилось воспоминаний за этот период. Кроме улучшения условий жилья для членов семьи и постройки собственной бани, были улучшены условия обитания домашних животных. Хлевы для коров и овец были утеплены за счёт того, что стены, сделанные из трёх горизонтальных жердей в качестве основы, были вертикально переплетены прутьями деревьев, образуя сверху и снизу свободное пространство, и обмазаны снаружи и изнутри смесью состоящей из коровяка и глины, а на плоской, но прочной крыше складывались копны сена, которые также сохраняли тепло в хлеве. В качестве подстилки использовалась, в основном, пшеничная солома. В этих условиях отпала необходимость держать телёнка после отёла в жилом помещении, так как в хлеве поддерживалась нужная температура.

Выросло и поголовье домашнего скота ― две дойные коровы и подрастающие бычок или тёлочка, 10 овцематок и 1-2 свиньи на откорм. Причём отец где-то купил породных овцематок, приплод которых составлял по два ягнёнка на каждую овцу в год. Поэтому весной выгонялось на пастьбу около 30 голов овец (считая и молодняка).

Для такого поголовья нужно было летом заготовлять для крупнорогатого скота и овец сено, а для кур и свиней ― фуражное зерно. Вопрос заготовки соломы для постилки решался очень просто ― после обмолота пшеницы каждый колхозник мог привозить с тока соломы столько, сколько нужно, и колхоз выделял для вывоза необходимое количество гужевого транспорта.

Что касается заготовки сена, то косить, ворошить, сгребать, копнить и стоговать сено приходилось родителям по вечерам после работы и в выходные дни. Для заготовки сена использовались места, неудобные для механизированной уборки, так как луга и другие площади, пригодные для механизированной заготовки сена, отводились для нужд колхоза. Однако, в качестве положительного обстоятельства, следует отметить, что копны и стога сена, заготовленные крестьянами для личного поголовья на расстоянии до двух-трёх километров от жилья, никто не воровал.

Большое значение имел огород, на котором выращивали лук-ба-тун, шнитт-лук, репчатый лук, морковь, свеклу, репу, брюкву, укроп, фасоль и бобы, а также горох, огурцы, тыкву. Картофель выращивался на площади от 0,7 до 1 гектара. Крупный картофель использовался в пищу и в качестве сырья для получения собственного крахмала. Между прочим, дважды Герой СССР космонавт Гречко образно рассказывал, как в детстве, в голодное послевоенное время (после войны 194145 гг.), ему приходилось тереть на тёрке картофель для получения из него крахмала. Это он отвечал на вопросы корреспондентов: как получилось, что он, живя в голодное послевоенное время, по состоянию здоровья оказался пригодным для полетов в космос. Гречко ответил, что многие его сверстники преждевременно умерли, а остались в живых более выносливые и крепкие.