Алёна ступила на опущенный трап, когда её враг смотрел в сторону удаляющейся лодки.

- Ты хочешь знать, кто ты? - спросила она, поднимаясь по трапу.

Максим обернулся на нежный девичий голос. На судно поднималась стройная русоволосая девушка со странной седой прядкой на лбу. Как и на чём она добралась до яхты он не заметил - был поглощён своими мыслями.

- Если честно, только что об этом думал, - улыбнулся он незнакомке. - А вы что, можете подсказать?

- Я? Я могу! - подтвердила странная девушка, выходя на палубу. Максим ещё успел отметить, что незнакомка, приблизительно, одного с ним возраста, что она очень даже ничего. Но в это время черты её довольно милого лица начали странно искажаться.

В заброшенном клубе было пусто и грустно. Сдвинутые ряды ободранных откидных сидений с исцарапанными непристойностями спинками порядком запылились. Облезла и запузырилась половая краска на досках сцены. А на ней сиротливо жалось к стене позабытое - позаброшенное пианино с колченогим стулом. Видимо, вращающийся стульчик кому- то сгодился в хозяйстве. А пианино…

От нечего делать Максим открыл запылившуюся крышку, и ветеран заулыбался ему всё ещё белоклавишной улыбкой.

- Что-то ещё можешь, старик? - поинтересовался Макс, нажав на одну из клавиш.

- Тень… - отозвался инструмент.

- "Тень", - усмехнулся юноша. "Конечно, тень". Он вспомнил, как Патрик читал стих про тень: