В нашей северной столице случилось из ряда вон выходящее происшествие. Жена Алексея Каренина, исполнявшего должность вице-премьера областного правительства, попала под электричку. Впрочем, об этой истории мало кому известно. Велось следствие, но некоторые его детали неясны или преднамеренно скрыты до сих пор.

Каренин, конечно, был в шоке. Он слыл человеком предусмотрительным, дальновидным, но подобного развития событий никак не предполагал. Еще во время похорон, поцеловав пришитую к телу голову Анны, он чем-то смутно обеспокоился. Позже его беспокойство вылилось в конкретный вопрос. Спрашивается: а куда исчезли с ушей милой Анны сережки?

Они являлись фамильной ценностью. Алексею Александровичу сережки достались в наследство от покойной мамы, и он держал их в личном сейфе. И только когда Анна родила ему Сережу, он в порыве благодарности подарил эти драгоценные штучки жене.

С тех пор, как родился сын, много воды утекло. Сейчас ему пять лет. Анна охладела к престарелому мужу, и, как догадывался Каренин, не добрав в юности, пустилась во все тяжкие. По городу поползли слухи о связи её с молодым офицером единственного в стране кавалерийского полка, который используют для киносъемок. Полк расквартирован в одном из поселков Ленинградской области, и уж не туда ли направлялась Анна в последней роковой поездке?.. В милиции, не без давления Каренина, кончину Анны оформили, как несчастный случай. Но что произошло на самом деле? И куда делись уникальные сережки?..

Вопросов возникло много. Алексей Александрович, крепко задумавшись, сидел в рабочем кабинете. Занятый плодотворной работой в правительстве, он не снисходил до того, чтобы устраивать за женой слежку. Да и у него самого было рыльце в пуху. Поддавшись нынешней свободе нравов, Каренин тоже разговелся. Ну, понятно, седина в бороду… Он стал заглядываться на молоденьких девушек. Но, к сожалению, в амурных похождениях не очень преуспел, ввиду суровой внешности и развившегося с годами косноязычия. Позднее проблема разрешилась. Появился помощник Гоша, и с томлением тела было покончено. Красивый, как греческий бог, талантливый, как дюжина муз одновременно, Гоша стал незаменимым и желанным. Ко всему прочему, он мог без натуги перевести на литературный язык любую мысль, возникающую в голове патрона. У Каренина от Гошеньки не было секретов. И сейчас, испытывая затруднения, он вызвал помощника, и тот, стараясь предугадать желания начальства, игриво спросил:

Господин Фанаберия, Эразм Петрович, при личной встрече с Карениным, заверил, что разберется.

— Не такое распутывали.

Он предстал перед вице-премьером одетый с иголочки, в костюме-тройке, в начищенных башмаках, а вместо галстука повязал на шею цветной шарфик.

— А к примеру? — заинтересовался осторожный Каренин.

— Да вот, у вас же в Петербурге, в недалеком прошлом вел я одно дело по убийству и ограблению старушки, которая втихаря, без уплаты налогов, кредитировала студентов и мелких чиновников. Среди похищенных вещей тоже фигурировали сережки, а еще часы, серебряная папиросница и прочая мелочевка. В сущности, никаких улик, совершенный глухарь, и все-таки изобличили преступника.