Редакционная статья

В офшорах сегодня хранится финансовых активов на сумму от 20 трлн до 30 трлн долларов (оценка британской организации Tax Justice Network) — сумма, эквивалентная примерно половине общемирового ВВП. Самое же удивительное в том, что существенную часть этих активов (до 9 трлн долларов) составляют средства, выведенные из сравнительно бедных стран. Причем обычно эти страны имеют существенные внешние долги, а сумма выведенных в офшоры активов примерно в два раза превышает объем долга — парадокс, но бедные кредитуют богатых. Это объясняет, почему развитые страны борются с офшорами избирательно — давят на те, через которые капиталы бегут от налогов из развитых стран, и смотрят сквозь пальцы на те, в которых прячутся деньги стран развивающихся. В случае с Россией ситуация еще более вопиющая — мы и внешний долг имеем незначительный, и деньги в офшоры от нас бегут немалые. Фактически мы кредитуем внешний мир вдвойне, поэтому и борьба с офшорами имеет для нас первостепенное значение. Как нам переломить ситуацию?

Прежде всего зафиксируем, что массовое развитие офшорной индустрии стало результатом постоянно увеличивающегося разрыва в ставках налогов в офшорах и обычных странах. За последние двадцать лет, по данным МВФ, соотношение госрасходов и ВВП по миру выросло с 30–40 до 40–50%. То есть налоги в развитых странах — и Россия тут не исключение — постоянно росли, а бизнес при этом все больше стремился к «оптимизации». Постепенно развитый мир начал осознавать проблему и пытаться что-то сделать с утечкой капиталов в офшоры. Так, США все больше ужесточают требования к открытию американскими банками счетов для офшорных компаний. Однако если борьба «за прозрачность» идет более или менее успешно, то возврат денег в родные юрисдикции буксует практически везде.

В России курс на деофшоризацию вызвал чуть ли не негодование. Хотя это совершенно очевидная вещь — национальная экономика не может работать в России и при этом числиться на Кипре или Британских Виргинских островах, иначе это уже не национальная экономика. Пока первые шаги российских властей будут тоже сводиться к тому, чтобы максимально раскрыть имена держателей офшорных компаний с российскими активами. Но что дальше?

Евгения Обухова

Евгений Огородников

Прозрачность офшоров — мировой тренд, а теперь еще и российский. Несмотря на то что офшоры считаются совершенно необходимыми для российского бизнеса, экономике страны они уже нанесли огромный ущерб