Кондуктор с "Ижорца"

Ягодкин Александр Федорович

Опять Наполеон и опять партизаны, морские на сей раз.

Введение

«Я вышел телом и лицом, спасибо матери с отцом». Впрочем родного своего отца не знал, но мама действительно красавицей была. Потому отчим взял её в жены и с «довеском». Хотя может быть совратился на ленинградскую жилплощадь или ещё что — теперь уже не узнать. Погиб и он, и мама. Разбились на дедовом «Урале», хотя сам мотоцикл, после того как малоопытный водила кувырнулся с обледеневшей дороги, практически не пострадал. А у нас с моим сопливым единоутробным братом из всей родни в живых только дед остался. На свою ментовскую пенсию вытянуть двоих пацанов ему было не по силам, и оказались мы в ближайшем детском доме в Колпино. Куда навещать нас дед приезжал всё на том же мотоцикле — техника ведь не виновата, да и другого транспорта у него не имелось. На выходные и на праздники забирал домой, да и самих нас, как обжились, если звонил и предупреждал воспетку, отпускали пешком — по прямой менее часа путь занимал.

Действительно ДОМОЙ, ибо не смотря на то что именовали мы себя гордо «ленинградцами», жили в культурной столице, мягко выражаясь, в частном секторе, с удобствами во дворе. За фабричной заставой — в посёлке Понтонное, Колпинского района. Где всё послевоенное время прослужил дед участковым и вышел на заслуженную пенсию аж старшим лейтенантом милиции. В доме почившей давно бабули, благодаря погребу картошки и корюшке с реки, пережившей блокаду. Но после её смерти, а затем и гибели любимой дочери, больше женщину в дом он не приводил. Соседка, так же пенсионерка — учительша, за денежку малую его обстирывала, но ей не рублей хотелось, увы.

Мы с братом за выходные старались старикам воды натаскать побольше, да дров заготовить на неделю. С топливом сложностей не имелось — в посёлке располагались два «промышленных гиганта» — судостроительный и фанерный заводы. Вот с последнего и привозили заслуженному ветерану МВД красивые полутораметровые березовые цилиндрики — отходы после лущения бревна. Пилить лучковкой на куски, терпко пахнущую лесом, аккуратную палку было одно удовольствие. А дед как то ещё чуть подстрогал «под руку» пару брёвнышек, сделав подобие бейсбольных бит, и показал нам несколько упражнений по силовой гимнастике с булавами. Назвав их при этом мудгарами. Ещё на срочной он этим финтам обучился — на его тральщик цирковой служить попал. Хоть война шла, но науке она не помешала, даже напротив — усугубила, да и не только гимнастическую.

Все свои накопленные за непростую жизнь знания он и нам постарался передать как мог. В частности, никогда не оказываться «в терпилах», даже если жизнью для того рискнуть потребно. А уж синяков да шишек и вовсе не бояться — они, в отличие от поломанной души, заживают. Научил и как «сломать» того, кто тебя нагнуть пытается. Очень эта наука пригодилась, когда в приют угодили. С братом нас там по возрасту разделили. В палате малолеток дедовщина ещё не завелось, а вот мне, после отбоя, за то что не прогнулся, попытались сразу показать кто тут хозяева жизни, причём предметно. Но загодя, я незаметно у расхлябанной своей табуретки ножку вырвал окончательно, а потом обратно для блезиру вставил. И показал обступившим меня «дедам» курс гимнастики, которой меня дед настоящий научил. Потом пришлось у директорши муть выслушивать — её «актив» де покалечил. Дура колонией грозила и даже родственника моего вызвать додумалась — бывшего участкового! А он оказывается, помнил из её весёлой молодости и то что сама давно забыла, надеясь что такая же короткая память у всех. Да и в последнее время у неё на два пожизненных расстрела «грешков» за работорговлю накопилось. Моя крыша оказалась покрепче, но держалась она только на такой же крепкой опоре, знать мы друг-друга не подвели. А я теорию намертво закрепил практикой, потом полученная наука помогала не раз выжить. Особенно на собственной срочке, где до зам. к (а) дослужился.

Но этому ещё одна дедова наука (а вернее страсть) поспособствовала — очень он любил на природе с ружьишком побродить, и нас с братом к тому приохотил. В своё время, его тулкой, взамен медали, за задержание грабителей местного отделения банка премировали. Вот попробовав охотничьей наркоты и даже собачкой обзаведясь, так и не смог с тропы добытчика сойти. Даже дальнюю округу на моцике своём освоив, стал весьма добычливым ловцом. Нас с братом так же вооружил, мелкому воздушку за 16 рублей купив, а мне вручив дефицитную мелкашку ТОЗ-8, что ещё при Хрущёве за 25 рублей по блату «взял» в нашем Сельпо. Пачка в 50 штук 5,6 мм патрончиков стоила 55 копеек, а взамен «колпачков» воздушки даже дробь годилась, потому практиковаться могли без ограничений. И вскоре малокалиберной пулькой научился легко снимать не то что летящую утку, но и верткого вальдшнепа. Которого, на костерке тут же сварив и ужинали под похвалы убийце. Приятно!

Глава 1

«Нет ничего лютее бабской злобы» — прочёл я недавно откровения 12-го века. Про себя добавил, что истина сия за почти тысячелетие только окрепла, а букет женских пороков значительно расширился. В общем, всё как в другой умной книге сказано — «сосуд с мерзостями есть женщина». Причем не всяка-разна, а конкретная, крайне миловидная дамочка из «Оборонсервиса». Наконец то понявшая, что олигархессой под моей фамилией ей не стать и решившая — НЕ ДОСТАВАЙСЯ ЖЕ ТЫ НИКОМУ.

Хотя, может быть «бабский батальон» Табуреткина через меня вздумал батю таким способом сковырнуть, пронюхав про нашу родственную связь. У них ведь целая служба опытной и беспринципной швали подобралась. Причём профи! Уже 70 % генералитета, тёртого и всего повидавшего, получилось им в армии на «ручных своих» заменить. Нынче, задним умом я осознал, как грамотно готовилась вначале подстава, а затем засада. С учетом характера моего авантюрного, и оставшейся со срочки «сундучности» (всё в хату).

Не путать с жадностью — на Детский дом, а вернее организованный при нем реконструкторский клуб «Школа юнг», денег и нервов мы с братом изначально не жалели. Очевидно, потому и верными единомышленниками обрасли. Без них и половины сделанного уже не вытянули б, не говоря о восстановленном из лома ПАРОХОДЕ! Именно в первоначальном виде, в котором «Ижорцы» войну прошли, на общем совете в своё время решили восстанавливать буксир. Володе на то полный карт-бланш оказан был, дабы себя ни в средствах, ни в фантазиях не ограничивал.

Конфликт с новым министром обороны и его дам (но не вам), причём идейный, не у меня лично произошел. Очухавшись от проказ реформаторов, изрядная группа из не глупых «зелённых человечков» и штатских, которым за Державу обидно стало, сплотилась. На сей раз не в идиотскую подставу — ГКЧП. На сей раз они уже по навязанным правилам знакомое дело делать принялись. Из руин ВПК восстанавливать капиталистическим способом — «плати налоги и спи спокойно». Благо, что кое-какие средства и возможности от «чубайсов» заначить в своё время удалось. Раз уж даже у зэков-недоумков «общак» имеется, то люди с двумя-тремя высшими образованиями, тем более до конспиративной работы додумались. Прикрывшись ставшим «священным» правом частной собственности. Не мимикрировав, заводы от распила на металлолом было нам не спасти. Но их ведь предки наши строили, и братья средства на пропитание там досель добывали.

Проще было забыть про единственных союзников России — армию и флот и увериться в единственного — ТРУБУ! Как все «умные», подсев не трепыхаясь на природную ренту себе любимому. Но я продолжал мотаться по миру, стараясь вдуть хоть кому то весьма качественную продукцию нашей оборонки. Для виду, «зарабатывая» свои полагающиеся проценты от сделки. Но «неразумно» спуская их куда хочу! (на чём и подловили — в казино ведь был бы недосягаем). По уму бы мне ещё и МГИМО закончить не мешало, дабы систематизировать знания. Хотя бы до уровня атташе, но отрываться от миссии своей, не имел возможности, и больше старался самообразовываться (под чутким руководством).