Смерть — далеко не конец. Увы!
Для сотен тысяч мертвых, убиенных и завершивших свой жизненный путь добровольно, настали черные времена.
Покойники превращаются в зомби, ходят на встречи «Анонимной нежити», разлагаются на глазах, хромают — и издают далеко не благоухание. Их так и норовят распихать по исследовательским центрам или определить в приюты для бездомных животных. Их пикеты и митинги не приводят ни к каким результатам. Дискриминация в чистом виде!
Глава 1
Я просыпаюсь в темноте на полу.
Из окна сочится слабый искусственный свет. Ничего не понимаю: какие окна в винном погребе?.. Впрочем, сперва надо выяснить, почему я валяюсь в луже.
Слышен голос Сэмми Дэвиса-младшего, распевающего «Джингл белз».
Приподнимаюсь. На облицованный плиткой пол с меня со стуком падает что-то твердое. Бутылка. В тусклом свете она катится с глухим дребезжанием и останавливается, звякнув о стену. Пустая винная бутылка. А стена — вовсе и не стена, а духовка «Вирпул».
Я в кухне.
Глава 2
За два месяца до того, как в холодильнике обнаружились родители, я сижу в культурном центре Соквел-виллидж на одном из расставленных полукругом стульев и внимаю речам миниатюрной пятидесятидвухлетней женщины. Выглядит она точь-в-точь как учительница, что вела у нас уроки в третьем классе. Только последней не довелось оказаться перед дулом помповика «моссберг» двенадцатого калибра.
За спиной у женщины стоит классная доска, на которой печатными буквами выведено: «ВЫ НЕ ОДИНОКИ».
Пожалуй, эмоциональность сего манифеста могли бы умерить прописные и строчные буквы, но миниатюрная женщина — руководитель группы и жертва огнестрела по имени Хелен — добивается, чтобы нам полегчало.
— Рита, может, сегодня начнете вы?
Ритино лицо под черным капюшоном — как бледная луна. На девушке черные брюки, шею закрывает ворот черной водолазки. Единственное яркое пятно — губы, накрашенные помадой тона «красная вечность».
