Мне часто снится один и тот же сон: пыльное зеркало в старинной оправе, покрытое тонкой сеточкой трещин, я в белой шелковой ночной рубашке, местами порванной, местами в пятнах пота. Мне плохо. Очень. Болит все тело. Я опираюсь рукой на стекло и медленно сползаю, оставляя на стекле след от влажной ладони. В узкой чистой полосе вижу свое отражение. Это я и не я одновременно. Серое лицо светится торжеством, а глаза желтые. Звериные. Мне кажется, что я слышу рычание. Нездешнее. Далекое…

Звон механического будильника выдернул меня из привычного кошмара. Семь утра. Час на сборы и тридцать минут на дорогу к университету. Начинается новый учебный год, и опаздывать не пристало даже мне - Алессии ар Гантэ, единственной наследнице титула герцогини Беольской и лерее. Скучный монолог ректора, и восхищенные полные радостного предвкушения лица первокурсников.

С каждым годом их все меньше и меньше. Леры вырождаются в нашем мире. Скоро настанет день, когда никто не войдет в гостеприимно распахнутые ворота университета, а через шесть лет из них выйдут последние.

Уже сейчас не только будущие выпускники, но и первогодки заранее трудоустроены, а постоянно образующиеся бреши на мануфактурах затыкают самородками из глухомани, но кризис налицо.

Франц усадил меня обратно в кресло. Не доверяя мне, сам наложил на ковер печать чистоты. Через некоторое время пятна грязи исчезли, но в воздухе все равно витали тошнотворные флюиды. Газы и жидкости практически не поддаются преобразованию с помощью рэ. Они содержат слишком мало собственной энергии, и она очень рассеяна: не образует четкой структуры, в отличие от твердых веществ.

Мне было плохо. Бунтующий желудок никак не мог успокоиться. Я достала из кармана надушенный платок и держала его возле носа, чтобы избежать повторения приступа рвоты. Довольно того, позора, который я только что перенесла, не сумев сдержать свои чувства. Увиденное навсегда отпечаталось в моей памяти.

- Девушек нашли сегодня рано утром в парке при университете, при проверке территории перед торжественной частью открытия учебного года. Предполагаю, вы без лишних объяснений с нашей стороны прекрасно понимаете, что статус погибших и характер убийства дают нам очень широкие полномочия, чтобы раскрыть дело в кратчайшие сроки. Если вы вспомните что-либо, даже самое незначительное, но имеющее отношение к обстоятельствам смерти девушек, прошу вас немедленно известить отдел особых поручений письмом через курьера, - продолжал усатый, словно мы не прерывались. Как будто не произошло со мной недавно неприятного инцидента. Догадываюсь… Глаза ищеек видели зрелища похуже истерзанных тел. Разорванных на куски. А их носы привычны к запахам, которые сопровождают смерть. Видимо, они поэтому так спокойно называют трагедию "делом".

- Что вы имеет в виду?! - голос друга замораживал воздух. Он прекрасно владеет собой. Простолюдин бы на его месте сразу же раскололся после просмотра фотографий. На то и был рассчитан этот эффектный ход, но племянника Клеймора не проймешь сценой убийства. Мы оба закалены жестокими играми на выживание - обычными интригами принятыми в среде аристократов. - Прошу вас пояснить, что скрывается за фразой "если вы вспомните". Мы рассказали вам все, что знаем, или же… - Франц подался вперед, опасно сузил глаза, - вы нас в чем-то подозреваете? - усатый усмехнулся. С его лица мгновенно слетела напускная вежливость, уступив место жесткому профессионализму. Ищейка плевать хотел на то, кто перед ним. Его взгляд безжалостно препарировал нас с другом, стремясь добраться до истины.