Зов утра возник, как зуд. Захар Захарович Зудов — спящий — сквозь сон, со злыми зверями и зеркалами, вдруг ощутил, как всегда, неотвратимость своего очередного воскрешения в явь этого дня, безвозвратно губящего сладость отдыха в утробном раю под одеялом, и вновь приготовился к встрече с реальным миром, который ставил крест на мягком чуде ночи и наступал безвозвратно и неотвратимо, словно вновь безжалостно встающее сейчас солнце.

И утро наступило, совсем как его реклама — нежное, бодрое, свежее и ослепительное. Захар Захарович Зудов лежал, упакованный в рассвет — сон слетал с него, будто саван с воскрешаемого; морозная яркость баюкала его душу и плоть, словно тренировочный коврик, охваченный красками наступающего дня и подвешенный к спецустройству, генерирующему негу и сласть. Далекий повсеместный звон рождающейся активности города обступал со всех сторон очередного пробуждающегося члена жизни всеми своими ужасами и предложениями, в которых явственно ощущался упорно настаивающий на себе ксилит. З. З. Зудов спал голым — белизна хрустящего морозного белья и тела; его подбородок требовал бритву — шик блеска лезвий, необходимых всем нам; его зубы нуждались в уверенной чистке и улыбке — щетка «Зазор» сделает нас всех счастливыми; его бодрость мечтала о самой себе — витамины "Бог и Сын", делающие вашу жизнь золотой. 3. 3. благостно потянулся и смахнул с конца ноздри соплю, вспомнив противосопельные примочки «Алебастр», превращающие нос в сухой и здоровый инструмент уверенного в себе и в правильности всех своих соков и выделений радостно работающего и отдыхающего существа.

Предстоящий перед 3. 3. день должен был быть насыщенным и трудным — сделай несколько пауз в работе, осуществи перерыв на «пи-пи», в одной руке держа новую, мягкую попке бумажку "Сладкий Кал", а другой засовывая в рот хрустящую вафлю «Илиада» фирмы «Конец». З. З. Зудов разом привстал и спрыгнул с кровати на ласковый утренний паркет; включился будильный механизм, как всегда запаздывающий, который голосом телефонной бляди промурлыкал:

— С добрым утром, блистательный Захар Захарович, «3э-3э», как уважительно зовут вас коллеги! Сегодня — 17 июня 2022-го года, Москва, Россия! Утро красит нежным цветом стены Сити и Кремля! Рекламная пауза!..

— Что за блинчики!.. — раздражённо улыбаясь, выпалил Зудов. — Я не записывал сюда никаких пауз! Одну лишь информацию. И сюда уже добрались! Скоро ко мне под трусы залезут со своими примочками и прекрасным молочным шоколадом!

Самое дорогое, что есть у человека — это зубы, и беречь их нужно так, чтобы не было мучительно больно на приёме у дантиста, поэтому используйте зубную пасту «Писёныш» с ксилитом, признанную международной ассоциацией венерологов, ибо только она победила СПИД!

Зудов ехал в своей мягкой машине, растворённый в свежей, утренней Москве, словно капля воды в Чистом пруду. Вокруг него сгрудились здания и вывески, ярко приветствующие празднество нового дня. Покупайте членонасадку — у вас не будет с женщинами накладки. Съешь батончик «Трипперс» — станешь сытым, как волк-вредитель. Хочешь иметь молодые дёсны — проводи на даче все лета и вёсны. Желаешь пахнуть, словно свежие сосны? Красный свет — Зудов чуть не врезался в «Вольво» приземистого лысого человека с длинной сигарой во рту. Тот тут же выскочил; из него повалил энергетический дым злобы.

— Ты ослеп?!..

— Прочь — ничтожество! — 3. 3. гордо защелкнул дверцу и рванул вперёд, чтобы не связывать себя перепалкой и вероятной драчкой. Ему стало жаль себя и этого лысого с сигарой; но он всё-таки в него не врезался, значит не пойман, значит не нарушил, значит Ничто. Опустошение настигло Зудова, как ужас Терешковой на космической орбите. Он поехал дальше, клаксоня и нажимая на педали, желая смешаться с толпой машин, едущих в разные места, чтобы найти там своё пристанище и стоянку; и он не думал ни о чём, а только лишь смотрел на дорогу, но на переходе для пешеходов было начертано: "Пей Клей", и он вновь остановился, оглушенный, вымотанный, убитый реальностью родной Москвы 2022-го года и опять стал слушать, воспринимать и вдыхать всю действительность в целом, состоящую из красочных сегментов потенциального времяпрепровождения, и пот выступил на его переносице, словно предупреждение о грядущей усталости после работы, телевизоре, напичканном своей тележвачкой, и о радости сна, напоминающего всё равно никем не побеждённую свободу смерти и возможного небытия. Зудов взгрустнул.

Садовое кольцо расстилалось перед ним, набитое всевозможнейшими средствами передвижения и пешеходами; его автомобиль «Бенц» замер в непролазной пробке перед перекрёстком у площади Восстания, и вот тут-то в его окошко постучался милицейский.