Туманным сентябрьским утром 1916 года у  реки  Соммы  немецкие  солдаты были разбужены необычным лязгом, грохотом и пальбой. Высунувшись из  окопов, они  с  ужасом  увидели,  как  в  предрассветной  мгле  на  них  надвигаются многотонные железные чудища, изрыгающие огонь. То  ползли  первые  на  земле танки, посланные англичанами.

Танки проектировали  моряки  и  назвали  их  "сухопутными  крейсерами". Двигались они со скоростью пешехода. "Крейсеров" у британцев было  49  штук. До исходных позиций добрались 32 танка. Завелись перед атакой и смогли пойти в бой 18 машин. В тот день они продвинулись  в  глубь  немецких  позиций  на целых пять километров, проделав такую же брешь в ширину. До  этого,  устилая путь трупами, войска за сутки продвигались на сотню метров. Танки  сократили потери пехоты в 20 раз! Возбужденный успехом английский командующий Д.  Хэйг потребовал от Лондона скорее изготовить еще тысячу чудо-машин.

Вслед за англичанами за танки взялись французы. Не  стали  отставать  и немцы. Ставка русского императора тоже приняла решение  начать  изготовление танков.

Могла  ли  Россия  в  1917   году   по   велению   императора   освоить танкостроение? Бесспорно, могла. Россия выпускала ежегодно до 1500 паровозов мирового класса на  дюжине  крупных  паровозостроительных  заводов.  Освоить выпуск нескольких тысяч танков в год эти  заводы  могли  без  напряжения.  С благословенных 80 - 90-е годов XIX века, времен Дм. Менделеева,  Жуковского, адмирала  Макарова,  его  корвета  "Витязь",  ледокола  "Ермак",   самолетов Сикорского, корабела  Крылова,  целую  школу  создал  в  сталелитейном  деле выдающийся   ученый,   генерал   Дм.   Чернов   -   председательрусского металлургического общества и вице-председатель английского Института  железа и стали. Ему многим обязана наша ствольная артиллерия. К началу века  Россия располагала одаренным и пытливым инженерным корпусом, которому по плечу были любые задачи.

Кстати,  в  те  времена  Россия  вообще  многое  могла.  Стоит   только вспомнить, что перед 1914 годом Россия просто заваливала хлебом всю  Европу, а к балтийским портам летом  двигались  белые  масляные  поезда  специальной постройки. Каждую неделю прибывали до 14 поездов в 25  вагонов.  Каждый  год они доставляли к портам до пяти миллионов  пудов  лучшего  в  мире  масла  с непаханых равнин Сибири.

В 30-х годах в духовной жизни России выросла неукротимая аскетическая фигура в длиннополой шинели, напоминающая воинов-монахов со старинных фресок. Это был подвижник новой русской веры, "большевистского согласия", поклоняющийся честной жизни - Павел Корчагин, созданный пером комбрига Николая Островского. Он с беспощадной любовью к правде пленил души миллионов молодых людей в России и далеко за ее пределами. Многие герои русской литературы на его фоне поблекли и погасли. Другой комбриг - с летными нашивками "птичкой" на рукаве - Валерий Чкалов пришел на поклонение к Николаю Островскому, творцу героя, которого ждали в России много веков. Это тот Чкалов, который мог выплеснуть на банкете вино из рюмки Сталина, налить туда водки и предложить вызывавшему трепет вождю выпить с ним на брудершафт. Еще один последователь Корчагина, Георгий Жуков, поражал очевидцев своей манерой повелительного разговора со Сталиным. И Чкалов, и Жуков говорили не от своего имени - они были бессознательными духовными рупорами нации.

Нам не дано знать всей правды. Иные атеисты, видимо, ближе к престолу Бога, чем многие усердные прихожане. Без этого не понять русского XX столетия. Корчагин - тип всесословный. Андрей Платонов один из последних своих фронтовых очерков посвятил рядовым солдатам сибирской дивизии и назвал его "Гвардия человечества". А самую стойкую поросль корчагинский тип дал в конструкторской отрасли, выставив дружину офицеров инженерного корпуса.

Непосредственно перед войной появились три ведущих танковых конструктора - Михаил Кошкин, Жозеф Котин и Николай Духов. Два последних станут генерал-полковниками инженерных войск. Все трое начинали творить на Пу-тиловском заводе, и к 1937 году возглавили танковые конструкторские бюро. Котин и Духов создавали все наши тяжелые танки от KB до ИС-3. Немцы называли KB "Духов-панцер" и подбившему его предоставляли двухнедельный отпуск. Каждый из трех конструкторов - это целая эпоха. Но Кошкин по сей день недосягаем не только для танковых конструкторов, но и для российских конструкторов оружия всех поколений.

Михаил Кошкин был одним из самых ярких в России носителей идеала корчагинского иноческого склада.Одетыйпросто,молчаливыйи сосредоточенный, он обладал беспредельной работоспособностью. Он умер в 1940 году, создав за несколько лет великое оружие - 'танк, который оказал воздействие на конструкторов всех индустриальных держав и на ход Второй мировой войны. Он даже не умер, а сгорел, как горят в танке. Внешняя простота и скромность его жизни только подчеркивают народность его пути.

Михаил Кошкин - выходец из бедной крестьянской семьи Ярославщины. Он рано лишился отца и испытал все тяготы, которые выпадали на долю мальчика из бедной семьи в шумной Москве. Кажется, что Павка Корчагин списан с Миши Кошкина. Окончив после Гражданской войны Коммунистический университет, он был отправлен на руководящую работу в Вятский край. Но по таинственному зову бросил все и в 1929 году поступил на первый курс Политехнического института в Ленинграде. Котин и Духов уже несколько лет работали конструкторами на Путиловском заводе, когда в 1934 году там появился 36-летний выпускник Политехнического института. Жить ему оставалось всего шесть лет.