Мюриэл Спарк — классик английской литературы, писательница, удостоенная звания дамы-командора ордена Британской империи. Ее произведения — изысканно-остроумные, балансирующие на грани реализма и сюрреализма — хорошо известны во всем мире. Критики превозносят их стилистическую многогранность, а читателей покоряют оригинальность и романтизм.
Никогда ранее не публиковавшиеся на русском языке рассказы Мюриэл Спарк. Шедевры «малой прозы», представляющие собой самые разные грани таланта одной из величайших англоязычных писательниц XX века.
Гротеск и социальная сатира…
Черный юмор и изящный насмешливый сюрреализм…
Мистика и магический реализм…
Колоссальное многообразие жанров и направлений, однако все рассказы Мюриэл Спарк — традиционные и фантастические — неизменно отличают блестящий литературный стиль и отточенная, жесткая, а временами — и жестокая ирония.
ВСТУПЛЕНИЕ РАССКАЗ О МОИХ РАССКАЗАХ
© Перевод. Т. Исерсон, 2011.
Общеизвестно, что источником вдохновения Пруста был кекс. Он макал его в чашку с чаем, прикладывал к губам, и на него накатывали воспоминания. То же самое происходило всякий раз, как он спотыкался о булыжник во дворе.
Чаще всего нашу память будоражат запахи. Кому не напоминали о событиях прошлого аромат жимолости или, скажем, струйка дыма от тлеющих углей?
Мои кексы — блокноты. Один мой друг, который зашел со мной за компанию в канцелярский магазин, заметил: «Ты выбираешь записную книжку, как домохозяйка выбирает рыбу на рынке». Остановив свой выбор на блокноте (а было их у меня великое множество), я хочу скорее заполнить его. Когда я не нахожу темы и работа не идет, я направляюсь в ближайший магазин и выбираю новый.
ДРАКОН
© Перевод. У. Сапцина, 2011.
На вечеринке с коктейлями я беседовала, стоя в окружении гостей, пока с огорчением не заметила, что мои слушатели превратились в безмолвный лес. Я поняла, что потерпела поражение. Вниманием завладела Дракон.
Как только я поняла это, сразу же решила, что поражение будет временным, — так уж я устроена. В то время я еще не знала, что предприму, но не сомневалась, что остановлю Дракон. Гости вновь становились людьми. Я уловила обрывок разговора, который завел какой-то симпатичный мужчина лет шестидесяти.
— Моя телефонная книжка, — объяснял он, — больше похожа на некрополь, столько народу умирает каждый месяц. То один знакомый, то другой. Приходится вычеркивать их имена. Так грустно.
