Глухой далёкий взрыв разбудил Антыхина. Он открыл глаза и прислушался. Тихо. Нет, наверное, приснилось. Антыхин хотел повернуться набок и вдруг новый взрыв, гораздо сильнее первого, встряхнул стены дома. Каким-то вторым зрением он увидел, как взрывная волна несётся над крышами домов города Верхнегорска, ударяется о стены, заставляя дребезжать оконные стёкла. Антыхин вскочил с постели и бросился к окну. В трёх кварталах от него небо полыхало заревом пожара. Примерно там должна была находиться больница Лены, где она сегодня дежурила. Антыхин стал лихорадочно набирать номер жены на городском и мобильном телефонах одновременно. Лена не отвечала. У Антыхина сжалось сердце. На ходу, надевая брюки и рубашку, в комнатных тапочках на босые ноги, Антыхин выскочил из квартиры и побежал вниз по лестнице…

На предельной скорости старый «жигулёнок» мчался по пустынным улицам, визжа тормозами. До рассвета было ещё далеко, но кое-где уже светились окна домов, на некоторых балконах стояли люди, видимо, разбуженные взрывами. Антыхин этого почти не замечал, он рвался вперёд, туда, где была его Лена. Воображение рисовало страшные картины. Разрушенное здание больницы. Убитые и раненые люди…

Антыхин и Лена недавно поженились, и медовый месяц проводили на берегу Азовского моря. Похоже, Антыхин был счастлив. Где-то там, в прошлой жизни остались дела, а рядом была Лена. Свежий морской ветер, казалось, омолаживал не только тело, но и душу. Антыхин уже не боялся, что старше Лены на двадцать пять лет. Сейчас разница в возрасте представлялась ему не существенной. Главное — они любили друг друга. Но ничто не вечно под луной. Нет-нет, он продолжал любить Лену страстно, безумно. Порой ему казалось, что ему снится просто чудесный сон, и, что, стоит проснуться, и ничего этого уже не будет. Каждый раз, просыпаясь, он с испугом открывал глаза. Но нет, всё было на месте. И море за окном, и вполне приличный номер в гостинице, а главное рядом была Лена. Она спала, свернувшись калачиком, по-детски посапывая, уткнувшись носом в его плечо. И всё же спокойная размеренная жизнь постепенно начала тяготить его. Как не странно ему стало недоставать родного полуподвального офиса. Почему-то вспомнилось, что, уезжая, так и не сменил фанерную табличку при входе на более презентабельную, мраморную доску. Ну, действительно, всё же — ЧАСТНОЕ СЫСКНОЕ БЮРО. Не солидно как-то. Ему казалось, что он вот здесь отдыхает, а кому-то в Верхнегорске нужна его помощь. Свой мобильный телефон он решил оставить дома, а теперь жалел об этом. Вполне возможно, что сейчас какой-нибудь богатенький заказчик, с ног сбился, разыскивая его. А деньги ему были нужны, как никогда, у него теперь семья, да и пополнение, похоже, намечается. Лене он старался не показывать своего настроения, но она, конечно, заметила, что он тяготиться отдыхом. Спросила прямо, глядя в глаза:

— Мой сыщик тоскует без дела? Вместо жены ему сняться бандиты, погони, ограбления?

Антыхин виновато кивнул головой. Лена не обиделась, только грустно улыбнулась и даже поцеловала его, а через день они вернулись в Верхнегорск.

Взрыв в больнице был не первым в Верхнегорске. До этого в своём офисе погиб директор рекламного агентства «Спрос», на следующий день после встречи с избирателями вместе со своей машиной взлетел на воздух депутат горисполкома, а неделей позже такая же участь постигла преуспевающего предпринимателя, под началом которого была сеть магазинов продуктовых товаров. В больнице же пострадало много людей. Десятки раненых и семеро погибших. Среди погибших значился и президент местной телекомпании.

А телевидение — это власть…

И ребёнку было понятно, что взрывы спланированные, кто-то явно убирал конкурентов. В городе с напряжением ожидали, кто же будет следующим. Антыхина, естественно, в первую очередь взволновало покушение в больнице и не только потому, что могла погибнуть Лена, шокировал цинизм преступников. Убирая очередного конкурента они, надо думать, не испытывали муки совести оттого, что погибают и непричастные к их разборкам люди.

Лена мужественно пережила ночную трагедию. Антыхин надеялся, что страшное событие не повлияет на здоровье жены и их будущего ребёнка. К вечеру следующего дня Лена уже окончательно оправилась. Она лежала на диване, по обыкновению, свернувшись калачиком на коленях Антыхина, и тихо рассказывала:

— Было два часа ночи. Как и положено дежурной медсестре, я сидела за столиком у себя на втором этаже. Дежурство на удивление было спокойным, ты же знаешь у нас в кардиологии такое большая редкость. Мне даже удалось немного вздремнуть. В коридор из больных никто не выходил. Понимаешь, было так тихо, что в какой-то миг мне стало не по себе. Испугавшись, я открыла глаза. Странно, правда? Получается, что я тишины испугалась. И тут, вдруг, страшный грохот! Бумаги летят, штукатурка осыпается…