Книга австралийского философа, футуролога и издателя электронного альманаха

What’s Next?

(«Что дальше?») Ричарда Уотсона – одна из немногих, способных не только удовлетворить интеллектуальный голод, но и доставить удовольствие самому взыскательному читателю. Она насыщена информацией, дает пищу для размышлений, открывает простор для фантазии и к тому же легко читается (недаром она уже выдержала почти два десятка изданий). Автору есть, что сказать, его книгу читают во всем мире.

Книга Р. Уотсона – о технологиях будущего, о будущем технологий, о нас с вами и о нашем с вами будущем. И о настоящем тоже – ведь будущее рождается сегодня, и абрис мира будущего и будущего мира вырисовывается уже сейчас – если не в реальности, то в нашем сознании.

В отличие от множества других авторов-«футурологов», Р. Уотсон обходится без дешевых сенсаций, конспирологии и сценариев будущих катастроф (недаром что-то вроде девиза

What’s Next?

– «Ясно. Коротко. Без сенсаций»). Он не предсказывает революции, а просто внимательно следит за эволюцией технологий и их влиянием на все стороны нашей жизни – экономику, политику, общественные отношения, или, если хотите, на наш быт и бытие, образ действий, образ жизни и образ мысли. Ростки будущего удивительны, но вполне обыденны – каждый может наблюдать их уже сейчас. Автор следит за их созреванием, экстраполируя происходящее в «науке и жизни» на будущее – не ближайшее, но и не такое уж отдаленное: на вполне обозримые «лет через 50». И, подобно Вергилию, приглашает нас совершить путешествие по «кругам» будущего. И задуматься о том, что будет, если…

Например, японцы придумали технологию, позволяющую передвигать курсор одной силой мысли. В будущем, считает Р. Уотсон, передача мысли на расстояние станет частью повседневной жизни. Но, – задается он вопросом, – станем ли мы от этого счастливее? И честно отвечает: «Трудно сказать». Действительно, трудно. С одной стороны, люди получат удивительную возможность выразить то, что нельзя выразить словами (например, любовь), с другой стороны – немедленно начнут мусорить в «мысленном эфире» так же, как сегодня мусорят в эфире и виртуальном пространстве посредством Интернета и мобильников. А если мысль можно будет не только передавать телепатически, но и материализовать? Страшно подумать, что материализуется из «мусорных мыслей».

А если… если, например, будет возможно

Теперь, когда неизбежное потрясение прошло, можно констатировать: мировой финансовый кризис, начавшийся в конце 2007 года и вступивший в самую серьезную фазу к концу 2008-го – событие поистине замечательное. Неудивительно, что очень многих кризис застал врасплох. Меня же поразило только одно – то, что он не начался гораздо раньше.

Ответить на вопрос: «Что должно произойти?» порой бывает не так уж и сложно, особенно если в течение длительного времени внимательно всматриваться в окружающий мир. Гораздо сложнее дать ответ на вопрос: «Когда это должно произойти?», и я даже не пытался поставить рядом со своими предвидениями точную дату.

Невозможно предугадать, что произойдет с мировой экономикой в дальнейшем – прежде всего потому, что мы никогда раньше не попадали в подобную ситуацию. Если финансовый кризис окажется кратковременным – что соответствует моим предположениям, особенно в Азии, – мы, скорее всего, очень быстро возвратимся к порочной практике в экономике, словно ничего и не случилось. В мире вновь воцарятся алчность и глупость, а вместе с ними маржинальные займы, материалистические ценности и нелепая вера в то, что счастье можно купить, как любой обычный товар. Возвращение в наш лексикон таких слов, как страх, самоограничение, бережливость, сдержанность и общественная польза, будет весьма кратковременным. Правда, кое-какие изменения все же произойдут. Процентные ставки и инфляция подскочат, и в центре внимания опять окажется проблема сохранения окружающей среды (нефть будет стоить 150 американских долларов за баррель и выше). В результате мы в еще большей степени станем уповать на науку и технику как на панацею от многих наших бед. В остальном же, я почти уверен, жизнь войдет в прежнее русло.

Конечно, возможен и другой сценарий. Если я ошибся в прогнозах и экономический спад затянется на десятилетие, тогда, наверное, люди начнут задаваться более глубокими вопросами по поводу той реальности, в которой они живут. Большие сомнения возникнут относительно роста как главного мерила экономического процветания, человеку придется учиться ограничивать себя. И, скорее всего, нам такой жизненный стиль понравится. Мы начнем больше думать не о том, чего мы хотим, а о том, как без этого обойтись. Мы будем стремиться многое упростить и сузить масштабы своих претензий. Политика и бизнес начнут в большей мере ориентироваться на духовные ценности и станут более прозрачными, мы вновь откроем для себя значимость семьи и ближайшего окружения. Следствием всего перечисленного станет более счастливая жизнь.

Возможно, сказанное мной произведет впечатление римейка шестидесятых – не исключаю, что оно таковым и является, – но я почему-то думаю, что мы пока не готовы к такой жизни. К несчастью, потребуется кризис гораздо б