Известный писатель ГДР Герхард Хольц-Баумерт, большой друг советских ребят, хорошо знакомый им благодаря Альфонсу Циттербаке, герою книги «Злоключения озорника», на этот раз рассказывает о двух школьниках — Гуннаре и Терезе. На самом деле каждый из них как бы рассказывает сам о себе, о том, как он едет к морю, едет автостопом. Что это такое? Очень просто: выходишь на шоссе, поднимаешь руку, останавливается машина, ты садишься и едешь. Правда, бывает и не совсем так, но об этом вы узнаете от самих путешественников. К тому же в каждой машине обязательно кто-нибудь сидит. То это пожилой профессор, то чересчур опытный любитель всякого старья, то знаменитый киноактер, то советский солдат в своем могучем «Урале», а то и пастор или польская чета с дочкой… С самыми разными людьми знакомятся Гуннар и Тереза, при этом они попадают во всевозможные переделки, часто и ссорятся и узнают за один день так много важного и интересного, сколько порой не узнаешь и за целый год! Вдобавок они, конечно же, здорово подружились, а быть может, даже полюбили друг друга?

Итак, что же произошло однажды летом на шоссе под Берлином в 8 часов 28 минут?..

Сперва-то все шло как по маслу: электричка подошла точно, матросский мешок Петера упакован будь здоров, а до бензоколонки два шага. И, даже увидев, сколько там народу собралось, таких же голосующих, я, не теряя свойственного мне самообладания, сохранял полнейшее спокойствие, совсем как комиссар Мегрэ, прибывший на место происшествия, где ему предлагают определить семерых неизвестных, которых кто-то зарезал, застрелил и для верности еще и отравил.

«Густав, — сказал я себе, — не может того быть, чтобы все они ехали в Росток, и даже если все они и хотят поскорей выкупаться в море, его на всех хватит, это я точно знаю, хотя по географии никогда больше тройки не получал».

Прежде всего надо было выбрать место, где стать. Самое лучшее — это сразу за бензоколонкой; люди только что заправились, ну, и рады, что бак у них полный. Я, конечно, не всякую машину возьму. «Татра» там или «Чайка» еще куда ни шло, но все равно ниже «Москвича-408» я не пойду, вернее не поеду.