Он должен ненавидеть меня. За смерть семьи, за жизнь в изгнании. Я должна ненавидеть его. За похищение из родного дома, за лишение свободы. Но его кулаки разжимаются, чтобы пальцы ласкали меня. Но мои ногти впиваются в его плечи в порыве не мести, а страсти. «Мой враг, враг, враг!» – твержу я, но голос слабеет, когда слышу в ответ: «Моя любимая…»
Пролог
В ту ночь разыгралась нешуточная гроза. Молнии, подобно разящим огненным стрелам, били в темный массив заповедного леса. Всполох. Нарастающий рокот. Гром. Ливень безжалостно хлестал по головам и спинам шестерых мужчин, затаившихся на холме между деревьями. Даже капюшоны неприметных дождевиков не спасали людей от струй, больно секущих щеки, губы и веки.
Внизу, под холмом, на равнине, перед охотниками расположился добротный двухэтажный дом. Из трубы вился дымок, в окошках плавился теплый желтый свет. По соседству примостились хозяйственные постройки: амбар, хлев, курятник. За домом, неразличимые с холма, раскинулись огороды. Это мужчины успели выяснить у одного из своих, посланного заранее в разведку. Как и то, что в доме проживает целая семья.
– Пули беречь! – хрипло и коротко приказал главный, прищурившись и вскинув ружье. – У каждого по две. Больше нет. В крайнем случае, пользоваться ножом. – Резким движением он выхватил из-за пояса и показал свое оружие. – Лезвие тонкое, не сломайте.
Мужчины внимали его словам, бросая косые взгляды на мирное жилище, распростертое перед ними.
– Когда мы получим жилу, всего станет больше: и пуль, и клинков, – продолжал главный. – Но чтобы ее получить, я не хочу видеть ни одного промаха с вашей стороны.