Роман «Четвертая власть» посвящен внутреннему миру телевидения. С самой первой страницы читатель сразу же погружается в удивительный и загадочный мир, состоящий из строгой внутренней цензуры и негласных правил. Как привлекают зрителей к экранам? Как преподносят негативную информацию в выгодном свете и ловко извращают факты? Как «мочат» неугодных персон и создают мнимые идеалы? Свобода слова — слишком абстрактное понятие для телевидения — здесь правят бал иные приоритеты, здесь трудно отличить правду от вымысла, а обычный репортаж может стать последним в карьере.
Несколько правил, с которыми автор рекомендует ознакомиться перед просмотром телевизора или чтением газеты:
1. Любое СМИ кому–то принадлежит, а значит, по определению не может быть независимым.
2. Ошибочно полагать, что ведущий программы или пишущий журналист умнее вас. Всегда думайте своей головой, анализируйте, не позволяйте подменять факты личным мнением.
3. Если вы хотите знать правду, всегда пользуйтесь несколькими источниками информации, желательно, оппозиционных друг к другу. Правда, как и обычно, окажется где–то посредине.
4. Если вам вдруг показалось, что вы нашли СМИ, которое пишет или говорит только правду — это значит лишь то, что вы нашли СМИ, которое кормит вас той «правдой», которую вам хочется слышать.
Вступление
Ведущий новостей Владимир Викторович, импозантный, подтянутый мужчина сорока трех лет, ненадолго забежал в гримерку и, слегка припудрив щеки, направился в студию. Текст был прямо перед глазами, хотя у зрителей складывалось полное ощущение, что ведущий смотрит в камеру и выдает экспромты. Что ж, так и было задумано! Вложив в ухо наушник, связывающий его с аппаратной, Владимир Викторович взглянул на часы. До выпуска оставалось ровно пять минут…
— Володька, текст свой с кем–нибудь согласовывал? — раздался в ухе громкий бас Александра Соловьева.
— Михалыч, ты с этой цензурой уже запарил! Не волнуйся, с одним из твоих замов все обсудил.
— Ладно, передаю аппаратной. Но смотри у меня там. Никакой самодеятельности!
— Владимир Викторович, слышите меня? — раздался в ухе голос режиссера.