Сбывается древнее пророчество — в мир, утомленный войной, приходит кочевница. Что делать ей — девушке техногенного мира, попавшей в мир магии, попавшей на войну?
Вроде бы все должн обыть хорошо. Но это жизнь, а не сказка. На войне умирают даже любимые.
Есть закон, по которому кочевник, связав себя узами любви с одним из магов, свежей кровью дарует его роду всесилие и неистребимость. Любовь, ожидающая тебя в этом мире, спасёт или уничтожит его. Ты сделаешь выбор, который будет единственно верным. Я знаю это. Если вам ещё интересно, какой выбот сделает Кочевница, то — вперёд!
Глава 1. Три встречи
Это случилось поздней ночью. Дар, полученный от предков, обрёл реальные формы и проявил себя столь неожиданно, что поверг носительницу его в недоумение. Неведомое прежде желание, не приказ, но совет, данный кем-то внутри неё, побудил подойти к окну. Шторы, словно живые, раздвинулись перед нею, окно отворилось, и лёгкие наполнились ночным незнакомым воздухом. Это не был воздух города, вдыхаемый с детства. То был воздух, напоённый магическим ароматом странствий…
Не без опасения наполнив им грудь, она ощутила слабое головокружение. И тут же тело обрело лёгкость, а следом — невесомость. Казалось, душа покидает его и устремляется ввысь к звёздам в бескрайнее пространство вселенной. Страх охватил мгновенно и мгновенно покинул. Восторг, ранее неизвестный душе, проник во всё её естество. Она сбросила бремя бесконечных забот, позабыла то, что непрестанно тяготило душу, воспарила, наслаждаясь свободой и ощущением полёта. Она не видела под собой ни земли, ни домов, ни деревьев. Будто в одно мгновение очутилась во вселенной. Все члены не находили опоры и не нуждались в ней. И она совсем не боялась этого. Она знала, что опасности нет, что это — не смерть. Это жизнь, о которой она даже не могла мечтать. Это освобождение.
Мысли покинули голову и вернулись, лишь, когда тело упокоилось, оказавшись на земле, в осеннем кружевном лесу, на ароматной жёлтой листве, в море прохлады и свежести грядущей зимы. Кругом не было ни души, но и это не испугало. Тот советчик, что поселился теперь в мозгу, утверждал, что бояться не следует, что всё идёт так, как дóлжно.
Оглядев себя с ног до головы, она обнаружила необычные одежды на своём теле, которые напоминали средневековое платье британской крестьянки. Трудно вспомнить, какая одежда была на ней дома, но в своём новом платье она чувствовала себя вполне уютно.
Однако было холодно и сыро. Это заставило двигаться.
Глава 2. Женщина 34-х лет, не замужем
Без сомнения, мистика и перенесение в другую эпоху, встреча с фантастическими существами — всё это само по себе чудесно, но участие во всех этих событиях столь неприметной и, казалось бы, обычной женщины делает их ещё невероятнее.
Какими чернилами, и в какой книге написаны судьбы человеческие? Не вызывало ни малейшего сомнения: её судьба написана корявым почерком на полях, с ошибками и сокращениями. Сам факт её рождения казался грубейшей ошибкой. Стоит ли производить на свет никчёмное, уродливое, беспринципное существо, теряющее свои дни в вечной борьбе с собственной ленью и сетовании на неблагосклонность фортуны?
Вся её жизнь походила на тихий спуск по реке без вёсел и припасов. Признаться, она стойко сносила все невзгоды и лишения, но иногда, так редко, что этого не замечала даже она, не то, что окружающие, её жалкая сущность вступала в схватку с бытием, что только отбирало остатки сил и терпения. Порой казалось, что спуск по реке жизни подходит к концу — слабое здоровье подрывало жизненные силы. Порой самой хотелось покончить с жизнью раз и навсегда, но не весть, откуда взявшаяся религиозность останавливала, останавливал страх перед смертным грехом.
Дожив до 34-х лет, не имея семьи, одинокая и слабая, она влачила жалкое существование на преподавательские гроши, стеснялась пускать в своё жилище людей: стыдилась его убожества и неопрятности.
Каждый свой день она начинала новую жизнь, обещая делать утреннюю гимнастику, сесть на диету, не давать спуску обидчикам, вовремя готовиться к занятиям в институте, где трудилась уже ни один год. Но работу свою она не любила, с трудом запоминала фамилии студентов и сторонилась некоторых коллег, замечая в них ограниченность новоиспечённой интеллигенции, косность ума и недостаток образования. Но всё по той же причине неожиданной религиозности стремилась унять гордыню, что получалось коряво.