Весь день на корабле принимали мины. Небо над бухтой все в черных тучах, сыпал дождь. Капитан-лейтенант Кесарев страшно устал, он весь промок, но палубу не покидал ни на минуту: ему, командиру минно-торпедной боевой части, полагалось руководить своими подчиненными. Матросы работали старательно, ибо каждый понимал, что море не прощает оплошности. «Я прошу вас до вечера все сделать, — уходя утром в штаб флота, сказал Кесареву командир корабля капитан 2 ранга Скляров. — Учения не за горами, и надо хорошо подготовиться к ним».

«Теперь бы выставить мины в море, и порядок», — Кесарев зябко поежился. Он стоял на шкафуте — высокий, худощавый, с бакенбардами, черные глаза слегка задумчивы, словно их окутала серая пелена тумана.

У трапа показался старший помощник командира капитан 3 ранга Комаров, такой же, как и Кесарев, высокий, чуть сутулый, с серыми глазами. Прошелся вдоль шкафута, осмотрел мины.

— Все в порядке? — спросил он и, получив утвердительный ответ, распорядился вести людей в корабельный душ.

— Осталось еще тележки закрепить, — сказал Кесарев.