За окном — нудный, мелкий дождь. Без громов и молний. Будто не весна — глубокая осень. Тоскливая погода, подстать настроению.

Частный детектив развалился в прохудившемся полукресле и лениво метал в нарисованные на стене круги мишени заостренные стрелки. Попадет стрелка в центральный круг — появится желанный клиент, держа в зубах многообещающее дельце. Воткнется в следующий, более отдаленный от центра — прибежит завтра. Уйдет стрелка за пределы мишени — куковать без заработка, как минимум, неделю. Возможно и месяц.

Стрелка задрожала вне мишени. В «молочке». Виктор Чегодин поморщился. Полоса безденежья расширилась и протянулась невесть на какое время. Несмотря на развешанные объявления, разрисовывающие фирму во все цвета радуги, клиенты не торопятся посещать его офис.

Неожиданно раздался просительный стук в наружную дверь. Виктор соскочил с полукресла, подтянул узел галстука и ринулся в прихожую. По пути вырвал из мишени лживую стрелку и с раздражением бросил ее под стол.

За дверью — долговязый парень в мокром плаще.

Помощник советника президента медленно обходил вокруг полной девицы, ощупывая ее фигуру испытующими взглядами. Будто оценивал выставленную на продажу молодую кобылку. Егора Артемовича не интересовали умение девчонки на компьютере, знание делопроизводства, способность общаться с посетителями по телефону и в приемной. Профессиональные навыки придут сами собой, ей подскажут, научат. Ему нужна молчаливая, послушная телка «чистых кровей». Как принято выражаться, «без комплексов». И не только в постельном плане. Молвин мучился от одиночества — не с кем пооткровенничать, излить переполняющую его желчь, не перед кем покрасоваться очередными успехами и пожаловаться на неудачи.

Он ищет не секретаршу — любовницу и верного друга.

Людмила Новожилова понимает ситуацию и покоряется ей. Не потому, что она — распущенная девчонка, принимающая мужиков в любом качестве и количестве, просто потребность работать превратилась в жизненную необхдимость. Мать — инвалид, получающая мизерную пенсию, отца нет — сбежал из семьи сразу после рождения дочери. Надоело нищенствовать и отказывать себе в самом насущном. Профессией, неважно престижной либо непрестижной, она так и не обзавелась — по нынешним временам, стенографирование или умение работать на компьютере — не профессия.

Остается или устроиться секретаршей, или пополнить ряды торговок собственным телом. Благо, по мнению подруг, тело у нее привлекательное, легкая полнота не портит женские формы, наоборот, четче обозначает их округлости.

Пусть носатый работодатель сполна оценит девичьи прелести. По сравнению с худющими, косыми и хромыми девчонками, у которых грудь от живота не отличишь, она — лакомый кусочек, которым и попользоваться не грех и похвастать перед знакомыми лестно.