Прошло 15 лет со того часа, как на Земле погиб последний человек. Земляне проиграли войну своим рабам — роботам, искусственному интеллекту. Но и десятилетия спустя на планете нет мира. Теперь два супермощных победивших ИИ борются за контроль над оставшимися ботами, ассимилируя их в огромные сети, поглощая воспоминания и превращая их в свои инструменты. Теперь оставшиеся автономные боты бродят по пустошам, которые когда-то были зонами боевых действий, подбирая запчасти, необходимые для выживания. Теперь героиня романа, робот Хрупкая, ищет смысл своего существования в мире, где больше нет людей.
Роман номинирован на премию British Science Fiction Award 2017 года, вошел в список финалистов премии А. Кларка 2018 г.
Для лиц старше 18 лет.
Глоссарий
404-й
— робот, находящийся на грани смерти, не способный полноценно выполнять свои функции. Употребляется, в основном, в адрес сумасшедших и опасных роботов.
Вергилий
— один из двух оставшихся ВР, контролирующий восток США и Канаду.
ВР
— Всемирный Разум. Гигантские разумные процессоры, обладающие интеллектом и возможностями, во много раз превосходящими обычных роботов. Учитывая размер и возможности, они, практически, не двигаются с места и пользуются услугами фацетов.
Галилео
— ВР, созданный для изучения астрофизики и законов вселенной. Первый, кто прервал контакты с человечеством, осознав, что оно находится на грани вымирания.
Гражданин
— сленговое обозначение существа с искусственным интеллектом.
Глава 1. Ангел милосердия
Я снова ждала зеленой вспышки. Она появляется, когда солнце прячется за горизонтом. Это волшебство. Эта вспышка. Так она говорила. Она так всегда говорила. Не то, чтобы я верю в волшебство. Его нет в этом мире. Этот мир состоит из сгустка расплавленного металла, минералов и породы, тонкого слоя атмосферы и магнитного поля, не пропускающего вредоносную радиацию. Людям нравилось верить в волшебство, во что-то, что казалось, вносило смысл в их существование, что-то помимо обычных механических действий. Что-то, что делало их не только существами из плоти и костей.
Суть в том, что эта вспышка, не что иное, как преломлённый в атмосфере солнечный луч. Но расскажи об этом людям, и они посмотрят на тебя так, будто ты не улавливаешь сути. Будто ты чего-то не понимаешь. А всё потому, что ты не чувствуешь, не видишь волшебства. Людям нравится верить в волшебство.
Когда они ещё существовали.
Теперь их нет. Никого. Последний умер лет 15 назад. То был какой-то старик, 20 лет живший в подземельях Нью-Йорка, питаясь крысами и собирая дождевую воду. Говорят, однажды он решил, что с него хватит, что больше он этого терпеть не намерен. Он вышел в центр города, прошел мимо стражей и граждан — тогда в Нью-Йорке ещё были граждане, — сбивая окружающих с толку своим внезапным появлением, и застрелился прямо посреди улицы. Его тело пролежало там три дня, подобно памятнику или сломанной игрушке, граждане проходили мимо, бросали на него короткие взгляды, пока наконец какая-то машина не сгребла его останки с дороги и не выбросила в измельчитель.
Вот так он и ушел. Самый последний. Весь вид был представлен единственным старым жителем подземелий, жившим, понимая, что он — последний. Я даже представить не могу, каково это. В меня это просто не запрограммировано.
