Весь день одинокий путешественник тащился ни из по великому Ущелью Йомсгарда, рассекавшему надвое могучую стену гор, и теперь, когда день угас, став лишь алым отблеском у горизонта, путник уви-дел аель своего путешествия.

С востока на запад через весь мир протянулась цепь гор, словно стена, возведенная неведомыми великанами. Эти горы отделяли бесплодные зимние пустыни от золотых городов, окруженных темными джунглями Дакшана (так называли те места южане). Высокими были горы Моммара, и снег лежал на их вершинах, но Ущелье Йомсгарда рассекало их грозные цитадели, открыв дорогу усталым путешественникам, таким, как тот, что теперь стоял скрестив руки на груди, взирая на приводящую в трепет сцену первозданной природы.

Впереди него ущелье сжималось, пока не становилось не более чем узкой тропинкой между отвесными Каменными стенами — склонами гранитных утесов, уходящих к снежным пикам. Алое солнце скрылось за серебристыми рогами двойных пиков, оставив лишь тусклое пурпурное мерцание. В небе одна за другой начали загораться первые яркие звезды.

Отрог горы, что повыше, навис над ущельем. На вершине его стояло здание. Это был замок Джомсгарда — обитель Бэйрека Рыжего Волка — хозяина ущелья. Дюжину поколений воинственные предки этого барона, а теперь и он сам, владели узким ущельем и отстаивали свои права на него при помощи мечей, копий и стрел, тяжелым золотом собирая пошлину с караванов, бездомных купцов и бродячих торговцев.

Неприступными были высокие стены замка Йомсгарда. Старому замку, правящему ущельем, не грозили никакие сюрпризы, ни шторм, ни неожиданное нападение. Если за всю историю древней Лемурии и существовала неприступная крепость, то ею была обитель Бэйрека Рыжего Волка.