По мерзлой декабрьской дороге, ведущей в город Мэргород, двигались два путника. Идти было трудно. Дул встречный ветер, метель колола лица и руки, пробирала до костей. Молодые люди ничего были и одеты не по-зимнему, и не ели со вчерашнего утра. Так что мысль о возможном ужине и теплой постели неутомимо гнала их вперед. Звали их Антон и Снегирь.

— Долго еще?!.. — повернулся к товарищу Антон, с трудом пытаясь перекричать ветер.

— Скоро!.. — махнул рукой Снегирь. — Часа два, не больше. Видишь во-он ту сосну?!.. — На пригорке недалеко от дороги стояла разбитая молнией кривая сосна. — Это верный знак, что город близко!

— Руки закоченели… — посетовал Антон.

— Потерпи!.. — успокоил его Снегирь. — Когда я в прошлом году пролетал над городской площадью…

Его поймал мальчишка-птицелов, когда Снегирь присел на мгновенье попить воды из ручья. Это было всего год тому назад. Легкая крепкая сеть накрыла его, и серые крылья отчаянно затрепетали. Отчаянно и бесполезно… Потом он очутился в большой плетеной корзине. В ней уже сидели несколько пленных птиц: коноплянка, голубь и трясогузка. На рынке быстро нашелся покупатель на голубя, потом купили трясогузку — их оперенье привлекало всех яркой окраской, затем купили коноплянку, которая жалобно силилась что-то пропеть среди прутьев. Остался Снегирь. Он не стал петь в неволе.

— Пой! Пой! — говорил ему мальчишка-птицелов, тыча зеленым прутиком.

Но тот молчал. А кому была нужна безголосая и невзрачная на вид птичка!

— Пой же! Пой! — злился мальчишка. — Или я отдам тебя кошке!

— Зачем же кошке?! — раздался рядом чей-то веселый голос.