Страшила получился что надо! Не зря Тошка старался весь декабрь… Вернее его старания сводились к элементарному нытью, а всю работу по закройке, вырезке и шитью, за него естественно делала мама. Хотя и папа постарался тоже — дизайнер как-никак! Нарисовал на вымазанной чёрной тушью роже злобные глаза, от одного вида которых уже становилось не по себе!.. Затем добавил нос — вернее лишь обозначил его отсутствие перевёрнутым треугольником, — а когда принялся за улыбку… мама почему-то сказала, что с неё хватит…

Да, злюка получилась страшенная, но это ещё ничего не значит — на то он и Страшила. Естественно, чтобы пугать! Но у мамы на сей счет, конечно же, было своё мнение: она, в первую очередь, желала творческого подхода, а не случившегося шаляй-маляя! Папа тогда посмеялся и сказал, что нет такого слова, на что мама вконец обиделась и вручила ему иголку!.. Мол, прикольчики прикольчиками, а с меня хватит — доделывайте свою абракадабру сами! И ещё добавила, исключительно для папы, что уж такое созвучие в литературе точно есть!

Собственно, никто и не спорил.

Папа только подмигнул расстроившемуся Тошке: мол, всё путём, прорвёмся! — и, воткнув иголку в глаз чудища, принялся за первый клык…

Тошке показалось, что по лбу Страшилы пробежала недовольная рябь… однако папа тут же расправил сбившуюся простыню и впечатление незамедлительно пропало. Чудище больше не хмурилось, а, приобретя первый клык, вроде даже слегка призадумалось… Однако Тошке отчего-то всё равно стало не по себе.

Прошлой осенью он пошёл в новую школу. Наверное, именно из-за этого пятый класс трансформировался в первый, а одноклассники казались старшеклассниками… Непонятица в голове только усугубилась, когда мама, ко всему прочему, записала его в скрипичный кружок… Почему-то она не восприняла слова престарелой учительницы, что в Тошкином возрасте карьеру скрипача принято не начинать, а заканчивать… Вернее это даже были не слова, а, судя по скрипящему тону старушки, что-то вроде упрёка.

Наверное, именно поэтому мама и настояла в первую очередь — ведь родителям свойственно испытывать недовольство, когда им указывают на недостатки их собственного ребёнка, пусть даже и на столь скромные. Чего у ж там, мамы на что угодно пойдут, лишь бы потом слышать со всех сторон похвалы учителей и хвастаться направо и налево, какое у них одарённое дитя! Им-то невдомёк, что от опостылевших диезов и бемолей в голове у этого самого дитя начинает копошиться гигантский паук, заплетая скрипичные ключи в нотные дорожки; а пальцы от соприкосновения со струнами зеленеют и жутко болят! Ещё и эти противные одноклассники… или старшеклассники?.. Вернее не они, а их уничтожающие взоры.

Товарищи вконец помрачнели, но пока ничего не говорили и не делали, — скорее всего, просто присматривались, чтобы потом начать издеваться уже по-настоящему! Они и впрямь были какие-то большие и нескладные, словно давным-давно опередили Тошку в физиологическом развитии или были выведены искусственно… как показывали по телеку, из маленькой колбочки. Хотя сосуд и был размером с палец — на выходе, судя по окружению, получалось что-то неимоверно большое! Тошка помнил, что «выращивать» людей ВОТ ТАК — запрещено!

Лишь это и успокаивало.

Девочки на него не смотрели вообще — словно Тошка прибывал в другом временном промежутке или в ином измерении. Они лишь густо красились — совсем как нарисованный папой Страшила! — и отчего-то ходили друг с дружкой, взявшись за руки… А когда не ходили, сидели, уткнувшись в телефоны, и слушали странную музыку… В большинстве случаев, Тошка старался просто не попадаться ни у кого на пути, понимая, что новый коллектив, скорее всего, испытывает по отношению к нему самому те же самые чувства неопределённости… и не стоит ЭТИ чувства лишний раз провоцировать.